[secret santa marvel]

Подарок для  Кселен ❋

Автор:
Форма: коллажи
Персонажи: Локи, Тор/Локи
Рейтинг: PG-13

Вопрос: ?

1. <3		17	(100%)
Всего:		17

@темы: слэш, коллаж, тор, PG-13, локи

---

[secret santa marvel]

Подарок для  She is an Idiot ❆

Автор:
Персонажи: Тор, Локи
Рейтинг: G

Вопрос: ?

1. <3		6	(100%)
Всего:		6

@темы: слэш, арт, тор, G, локи

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Бунтарика ❊

Название: Прогулка
Автор:
Форма: авторский текст
Персонажи: Реми Ле Бо, Тони Старк
Рейтинг: G
Размер: ~1550 слов
Жанр: юмор, экшен
Предупреждения: Автор долго думала, чтобы подарить на доставшуюся заявку. И решила, что надо отправить гет отдыхать (ну, хотя бы не так явно эксплуатировать) - мало ли, какие ОТП у одариваемого.
Саммари: Действо фанфика - точно после Второго Пришествия, по линии Старка не скажу, ибо не могу точно соотнести хронологию героев с мутантами. Немного залезла в X-treme X-men.

- Ненавижу магию, - сквозь зубы процедил в окружающую темноту Тони.
- Хммм, как интересно, - задумчиво протянули за его спиной.
Развернуться было довольно сложно. Старк так и не мог понять, то ли он висит вниз головой, то ли парит в темном ничто. Темнота его уже заметно нервировала, заставляя судорожно сглатывать. На миг Старку показалось, что он снова там, под завалами. Свет от реактора освещал лишь незначительную часть окружения. Он с трудом развернулся и недовольно воззрился на болтающегося рядом Гамбита. Креол с увлечением рассматривал что-то в руках, не обращая внимание на свисающие вокруг головы полы плаща.
- Для справки - воров я тоже не особо жалую.
Гамбит ответил короткой усмешкой.
- Прости, mon ami. По моим расчетам мы с тобой должны были разминуться.
- А как ты вообще пролез в подвал моего дома?
Креол развел руками.
- Профессиональная тайна, aucune infraction.
Тони устало поморщился. Темнота давила всё сильней.
- Переформулирую вопрос - за чем ты ко мне вообще полез, вроде как союзник?
Реми протянул ладонь, на которой лежали две броши с крупными синим и алым камнем.
- Не помню, чтобы у меня такое было, - после тщательного изучения признался Старк. Надо сказать, что та часть подвала, в которой он случайно столкнулся с креолом, была чем-то вроде хранилища для многочисленных подарков. Часть из них Тони старался отдавать на благотворительность, но в последнее время руки до этого не доходили.
- На это я и рассчитывал, - заметил Реми. - У тебя была брошь с алым камнем. Думаю, ты бы и не заметил пропажи.
Тони взял в руки хрупкое украшение.
- А что тебе показалось интересным?
- Я ничего не слышал о магических свойствах этих камней, - честно признался вор.
- Мда, вот он - профессиональный подход к делу, - не сдержал сарказма Старк. - Крадешь, даже не зная что. Для чего только?
Гамбит как будто немного смутился.
- Ma cherie была недовольна моими последними выходками.
- И самый лучший способ успокоить её - это подарить украденные украшения с непонятными магическими свойствами? - приподнял брови Тони.
- Она сильно разозлилась, - уточнил Гамбит. - А про украшения я бы придумал что-то.
Старк задумчиво вертел в руках брошь, стараясь не думать об окружающей темноте. Почему? Почему он не надел броню?
- Есть идеи, как выбираться? - подал голос Реми. - Ты же у нас вроде как гений.
- А ты - тот, кто нас сюда отправил. Так что... Что ты делал с этими побрякушками, кроме того что воровал?
Гамбит нахмурился, явно стараясь припомнить последовательность событий. Честно говоря, было довольно трудно сдержаться в подпольной свалке Старка. Он так увлекся, что не заметил внезапное появление босого и полусонного хозяина дома. Реми помнил, что отсалютовал ему, что-то сказал, а потом Тони внезапно бросился за ним и...
- Если я не ошибаюсь, они ударились друг о друга.
- Отлично. Уже что-то. Давай проверим.
Реми осторожно поднял броши и легко стукнул камни друг о друга.
Встреча с землей не пришлась по вкусу спине Тони. Он выдохнул ругательство сквозь зубы, глубоко вдохнул и тут же пожалел об этом. Всё вокруг было пропитано едким запахом серы. Мгновением позже Тони понял, что его босым ногам как-то слишком горячо.
- Вообще-то, я надеялся, что даже после смерти не попаду в Ад, - Гамбит помог ему встать.
- А я как атеист вообще удивлен, что это место есть, - нашёл силы отшутиться Тони. Он огляделся. Ну да - огонь, провалы, пепел...и очень нехорошо выглядящие фигуры вдалеке.
Крайне быстро приближающиеся фигуры.
- Так где мы?
- В Лимбо. И мне тут будут не рады, - признался Гамбит.
- А у них-то ты что украл? - Тони ещё раз осмотрел унылый пейзаж на предмет возможных искушений.
- Non, у них я ничего не крал, - с достоинством сообщил креол. - Просто убил нескольких их сородичей и узурпировал власть. На очень небольшой промежуток времени.
По здравому размышлению Тони решил не уточнять. У мутантов и не такое могло быть.
Реми, в прочем решил, что задерживаться тут и правда не стоит. Он снова стукнул камнями друг о друга.
Тони сморгнул. Казалось, что вокруг просто сменили фон и вместо огненного, с тянущимися когтистыми лапами за спинами появился новый - примерно столь же безжизненный, но в другом стиле. Небо, затянутое серыми тучами, такая же мрачная земля под ногами. И скелеты зданий вокруг.
Но тут хотя бы не было никаких живых существ.
Мужчины переглянулись между собой. Окружающий пейзаж навевал ощущение опасности, но явных угроз не было. Они немного прошли вперед, с любопытством осматриваясь. Тони чертыхнулся, когда в босую пятку впилось что-то острое.
- Никогда не понимал тех, кто так не предусмотрителен по ночам.
Старк бросил хмурый взгляд на Реми. Хотя надо признать, что старые спортивные штаны и майка с разводами масла и в его представлении не были лучшим костюмом для приключений.
- Если бы ты влез в мой дом на пару часов пораньше, то застал бы меня в броне.
- Значит, хорошо, что я опоздал, - усмехнулся Реми, снимая плащ. - Держи, гений. Обуви у меня нет, но хоть что-то.
Тони хмыкнул, но плащ всё же взял. Он действительно чувствовал себя почти голым. Сказывалась привычка много времени проводить в броне.
Окружение вокруг них не менялось, хотя прошли они довольно много. Реми хмурился, пытаясь припомнить, не заносила ли его сюда фортуна мутантов, Тони осматривался, пытаясь понять, что могло случиться. Он тронул Гамбита за плечо, указав на что-то шевелящиеся в темном провале двери одного из домов.
Они были правы.
Живых охотников тут не было, но зато мертвые охотники были вполне себе бодрыми.
Тони и Реми бросились наутек. Гамбит успел швырнуть парочку заряженных карт в небольшую группу зомби, Старк на ходу подхватил корявую палку - хоть какое-то оружие.
- Что ж нам так везёт-то? - пробормотал он. Зомби становилось всё больше. Они как будто вылезали изо всех возможных щелей. Гамбит отстреливался подхваченными камнями, желая сберечь запас карт. К счастью, Тони сумел найти небольшую лазейку, которая вела прочь от каменной ловушки улиц.
- Давай уже, переноси нас! - крикнул Тони, успевая опустить свое импровизированную булаву на гнилую голову не в меру резвого трупа.
- Они в плаще! - крикнул Гамбит, швыряя ещё пару увесистых булыжников. Он опасался, что Старк забудет его тут - кто знает, какой радиус действия этих штуковин?
На его счастье Старк замер, напряженно вглядываясь куда-то. Гамбит поторопил его.
- Я почти уверен, что там, на холме была Даззлер... - задумчиво сообщил изобретатель, когда они внезапно оказались на ветке высокого дерева. - А на одном зомби был подозрительно знакомые обрывки формы... Но что могла делать ряжом голова Ксавье в банке?
Реми выразительно покосился на своего невольного напарника.
- Нет, креол, я уже давно завязал с этим, - усмехнулся Старк, с любопытством глядя вниз. Земли видно не было. - И где мы сейчас?
- Понятие не имею, - спокойно сообщил мутант. - Но здесь нас хотя бы не пытаются съесть.
Они замерли, напряженно прислушиваясь. Но, действительно, никто не пытался.
Было принято решение немного передохнуть, прежде чем продолжить странное путешествие.
- Креол, а тебе не кажется, что как-то много страданий и мучений из-за одной обиды женщины?
- Женщины должны быть такими. И кто бы говорил. Ты сам, mon ami, что делал в том хранилище в такой неурочный час?
- Бесполезно, - отмахнулся рукой Тони. - Я-то могу и половины из этого барахла не помнить, но Пеппер помнит всё.
Реми даже посочувствовал Старку. Вор долго смотрел на заманчиво блестящие камни.
- Peut-être, мне и на самом деле не стоило воровать? - вздохнул он. - Я имею в этот раз.
Ma cherie так помогла, можно сказать, вернула в команду под свою ответственность. А я так и не собрался поблагодарить... А потом всё испортил.
- Да, - не менее задумчиво отозвался Тони. - Я вот тоже... не знаю как и главное - за что именно? - благодарить. Я ведь пытался.
- Ещё больше обиделась? - проницательно поинтересовался Реми.
- Хоть в новую передрягу влезай, чтобы забыла в приступе волнения.
Они рассмеялись.
- Кажется, мы только что поняли, почему герои и мутанты так часто попадают в разные неприятности.
Гамбит кивнул.
- Oui. А теперь попробуем вернуться к источникам наших проблем.
Камни снова столкнулись.
В следующие несколько минут их мотало и кидало. Тони успел заметить распахнутую пасть огромной акулы, когда они оказались в море, проехаться по снежной вершине, увернуться от когтей толпы оборотней, подозрительно знакомых одетых, чуть не задохнуться от аромата цветов, вдохнуть запах гари.
- Что, опять Лимбо?
- Для тебя лучше бы Лимбо, - поспешно отозвался Реми, отсылая их из Эры Апокалипсиса под самым носом Азазеля.
Карусель миров проносилась мимо с невероятной скоростью. Пока они снова не оказались в темноте. Гамбит уже собирался снова стукнуть камни, когда под самым ухом раздался громкий и пронзительный сигнал.
- Стоп! - Тони внимательно изучал браслет часов. - Это наша Земля.
-Уверен?
- Да. Сотое сообщение от Пеппер с вопросом, почему я не на совете директоров. Сейчас попробую координаты определить... Сигнал не проходит.
Они на ощупь двинулись вперёд.
- Так, почти... Почти, - Тони честно пытался настроить свои универсальные часы.
- Мы в Латверии, - упавшим голосом сообщил Гамбит.
- Это почему? - Старк поднял голову и уставился на толпу думботов. Его, к счастью, они игнорировали, буровя взглядами зажатые в кулаке Реми броши. За их спинами раздался знакомый тяжелый шаг.
-Нет, пожалуйста, скажи мне, что владельцем первого камня был не Дум, - безнадежно выдохнул Старк.
- Mon ami, как бы я хотел это сказать, но увы, - почти виновато пожал плечами креол.
Они одновременно подняли кулаки и ударили ими друг о друга, снова сталкивая камни.
Так точно будет лучше.

Вопрос: ?

1. <3		10	(100%)
Всего:		10

---

[secret santa marvel]

Подарок для  [Морелла] ❊

Автор:
Форма: сет аватарок
Персонажи: Наташа Романова, Клинт Бартон

Вопрос: ?

1. <3		9	(100%)
Всего:		9

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Астерчик ❊

Автор:
Форма: авторский текст
Персонажи: Тони Старк, Стив Роджерс
Рейтинг: PG-13
Размер: ~1000 слов
Жанр: повседневность, юст
Предупреждения: ООС, бессюжетная зарисовка без развязки.
Саммари: Тони просто хочет остаться один и не замечает, что происходит рядом с ним.

На самом деле Тони был уверен, что ничего ему не грозит. Фьюри перестраховывается, Коулсон потакает его паранойе. Тони Старк делает все возможное, чтобы его оставили в покое.
– Если вы так озабочены моей безопасностью, то можете прислать Роджерса. Никого другого я в особняк не пущу – они в прошлый раз разнесли всю кухню. Еще похуже ваших мифических террористов, – ядовито припомнил Тони в ответ на вежливые возражения агента Коулсона. – Мне нужно работать, и я не собираюсь терпеть у себя под боком эту гомонящую толпу телохранителей.
Голос Коулсона, мерно гудящий через динамик коммуникатора, заставил его нахмуриться, размышляя – если этот зануда пускается в объяснения, значит, готов уступить? Тони посидел еще немного за столом, вяло кивая в ответ на увещевания агента, но сосредоточившись на поисках отвертки – ворошить вещи, лежащие на столе, одной рукой, другой прижимая к уху телефон, было не особенно удобно. Поэтому положить трубку показалось Тони вполне удачной идеей.
Коулсон не перезвонил. Не вырубил его охранную систему, не заявился в дом. Вообще никак не давал о себе знать.
Пару часов спустя Тони решил, что задумка сработала. Фьюри приказал выставить несколько десятков агентов вокруг здания, и на этом успокоился. В самом деле – не будут же они возвращать Роджерса с задания – да-да, Тони проверил, капитана сейчас не было не только в городе, но и в стране – чтобы охранять Тони от... «Мифических террористов», – повторил он с удовольствием. Фразочка была хороша, чтобы потом, оказавшись на базе ЩИТа, припоминать начальству их промах.
Поэтому четыре часа спустя, увидев на пороге своего дома самого Стива Роджерса, Старк даже не нашел в себе сил удачно схохмить.
– Они что правда это сделали? – трагически вопросил он в пустоту.
На лице Капитана отразилось вежливое недоумение. И что-то еще. Неуловимое настолько, что Тони решил не придавать этому значения.
***
Всех людей, с которыми ему доводилось встречаться, Тони мог бы разделить на три неравных группы. В первую входили ученые, похожие на него, гении от науки, с которыми можно было перекинуться парой фраз, не слишком при этом заскучав. Во вторую – самую обширную – все, кто хотел что-то поиметь от знакомства с Тони Старком. Это были и сетевые магнаты, и «старые друзья дома», и десятки красоток.
Третью группу можно было условно обозначить «Тони-так-будет-лучше-для-тебя». Туда определенно относилась Пеппер, Джарвис и, как ни странно, агент Коулсон. То, что Старк пренебрегал его заботой, вовсе ведь не означало, что он ее не замечал.
Стив Роджерс в систему координат категорически не вписывался.
Он на удивление не читал нотаций, не заводил занудных поучительных разговоров и не отвлекал Тони от работы, что было особенно ценно.
Что было особенно странно, учитывая, что капитан целыми днями находился в лаборатории Тони, не рискуя выпускать того из виду.
Капитан Роджерс, сидящий на диване, скрестив ноги, и сосредоточенно листая невесть откуда принесенную книжку, воплощал всё то, что Старк насмешливо обозначал «хороший мальчик». Старался стать как можно незаметнее и доставить как можно меньше хлопот.
Все заботы о госте Тони перепоручил Джарвису, здраво рассудив, что сам он с этим не справится, а капитан не станет лишний раз напоминать о себе. И вообще-то жизнь налаживалась. Роджерс не мешал, но создавал в лаборатории то неуловимое ощущение присутствия, которого, как оказалось, и не хватало Тони для нормальной работы. «Уют», – сказал бы кто угодно другой. Старк не считал нужным употреблять подобные слова, но взял на заметку, что в компании ему думается лучше. Может быть, предложить Пеппер... Нет, Пеппер – ни в коем случае. Лучше собрать для Джарвиса автономное тело – пусть стоит в углу. Приносит кофе. Поливает цветы. В доме же есть цветы?
На третий день вынужденного сосуществования Тони начал рассказывать капитану о своем новом костюме. Кажется, не вполне отдавая себе отчет, с кем вообще говорит, но получая от процесса ровное удовлетворение.
***
И лучше бы Стиву было продолжать держаться на расстоянии. Ей-богу, лучше. Листать книгу, отчитываться перед Коулсоном дважды в сутки. Присутствовать, не подходя ближе, не нарушая хрупких границ зоны комфорта.
– Это всего лишь порезанный палец. Я как-нибудь смогу не умереть от заражения крови в своей высокотехнологичной лаборатории.
– В вашей высокотехнологичной лаборатории нет аптечки, мистер Старк, – очень спокойно возразил Стив, вынимая из кармана джинсов идеально-чистый белый платок. Глядя, как ткань моментально пропитывается кровью, Тони едва сдержался, чтобы не пройтись хорошей дозой сарказма по этому джентельменскому жесту. Белый платок – подумать только. Тони раздраженно передернул плечами, на которых болталась грязная, прожженная в нескольких местах, майка.
Стив стоял на коленях перед его креслом, старательно завязывая кончики платка на пострадавшем пальце. И смотрел при этом вниз, так и не подняв взгляд на Тони.
– Могу я вернуться к работе? – издевательски вежливо осведомился Старк, чувствуя неприятную скованность. Как зуд между лопаток во время спайки самой тонкой схемы, от которого хочется скрипнуть зубами.
***
Если говорить совсем начистоту, то дело было даже не в работе.
Не в ней одной.
Тони снились кошмары. Каждую ночь – хотя «ночь» это сильно сказано, скорее уж каждый раз, когда он закрывал глаза, позволяя себе на пару часов выпасть из привычной реальности.
И меньше всего ему сейчас нужен был свидетель, тщательно фиксирующий эту его слабость – хватало отчетов Джарвиса о давлении, частоте сердцебиения, и прочей ерунде, которые, конечно же, нисколько не помогали справиться с проблемой.
Поэтому, очнувшись в своей лаборатории, в объятиях капитана, удерживающего его от смутного порыва вскочить из кресла, Тони был определенно очень зол. Нет, сперва он вцепился ногтями в руку, заботливо обнимающую за плечи, почувствовал чужую прохладную ладонь, отводящую со лба мокрые от пота волосы, стукнулся зубами о край стакана, глотая воду. А потом понял, что должен быть зол.
Потому что об этом он не просил, более того – не позволял никогда лезть в свою жизнь настолько, чтобы...
Произнести что-то внятное упорно не получалось, поэтому он просто оттолкнул Стива.
Тот наконец посмотрел в глаза – прямо, отчаянно, явно собираясь вытолкнуть нечто важное через пересохшие губы. Но в следующую секунду выпрямился, отводя взгляд – выпрямился по-военному, так что даже мягкая домашняя рубашка и истертые джинсы не нарушили звенящей в воздухе официальности.
– Мистер Старк. Звонил агент Коулсон, сообщил, что операция успешно завершена, и вашей жизни ничего больше не угрожает. Полагаю, я могу покинуть дом.
Это было неожиданно. Неожиданно и настолько неуместно, что Тони только кивнул, разворачиваясь к капитану спиной. Думать не получалось. Ему хотелось остаться одному, лечь щекой на стол и пережить уже до конца свой привычный кошмар. В одиночестве.
С шагах капитана Роджерса – Стива – неуверенно затихающих за дверью, было что-то категорически неправильное, но мысли об этом можно было отложить на потом.
Тони надеялся, что можно.

Вопрос: ?

1. <3		38	(100%)
Всего:		38

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Солнечный кот. ❊

Название: Не один
Автор:
Форма: авторский текст
Пейринг: Эрик/Чарльз
Рейтинг: R
Размер: ~2300 слов
Жанр: AU, романс
Саммари: Характер формируется до трех лет, аспекты характера - всю жизнь. Эрик знал это, как никто другой. И он боялся предположить что бы с ним стало, если бы его не спасли. Может быть, смерть? Чужая или своя?

Пламя свечи едва алело, чуть покачивалось, изгибаясь от едва заметного колебания воздуха. Качка ему была не страшна. Макс смотрел на свечу, потом обслюнявил пальцы и затушил. В темноте кто-то тихо захныкал. Эрик вздохнул и перевернулся на другой бок.
Свечи надо было беречь, а темнота... Ну что темнота. Мало кто ее не боялся после войны. Кому-то досталось гетто, кому-то лагеря, и ему на самом деле еще повезло - ему достались краткие недели погонь, пара месяцев в уничтожаемом Варшавском гетто, а потом долгие полгода в католическом монастыре, полном сквозняков и холодных каменных плит. А свечи надо было беречь. Плыть им оставалось чуть меньше четырех суток.
Заснуть было почти невозможно. Со всех сторон шумно дышали изможденные люди, сломленные и несчастные. Макс всем сердцем впитывал их боль, признавая ее как свою, разделяя ее со своей, перемешивая. И, кажется, так становилось легче дышать. Стылые стены монастыря отступали. Отступали мертвые лица отца и сестры, расплывающиеся красные пятна на белоснежном снегу под телами партизан, и точно такие же пятна под фашистами. Дыхание спящих, молящихся, матерящихся и плачущих людей затмевало отрывистую немецкую речь в ушах. Макс с силой зажмурился, закрыл ладонями глаза, потер и снова открыл. Темнота стала гуще, полноценнее, бархатнее, а потом покрылась яркими бензиновыми разводами и концентрическими кругами. Рядом с ним завозилась девочка, Ида, ей было десять и она когда-то жила в Восточном Берлине. Справа от него лежала женщина лет тридцати, Рут, которую они оба встретили в лагере беженцев в Швейцарии. Макс мало что о ней знал, только то, что у нее тоже было двое детей, мальчик и девочка, и то, что они умерли от скарлатины еще до начала войны. Она взяла их под свое крыло, и сейчас, благодаря ей, они плыли на большом корабле в Америку. В прекрасное светлое будущее, как говорила Рут. Макс ей не верил - вряд ли их возможное будущее можно было назвать счастливым. Он прожил не так уж много лет, он был юн, озлоблен, одинок и бесконечно уверен в том, что та пустота где-то в центре сердца никогда и ничем не заполнится.
- Спи, Эрик, ни о чем не думай, - голос Рут был тихим и мягким, в такие моменты Макс знал, что она разговаривает не с ними, а со своим погибшим сыном Эриком. Наверно, поэтому она и была с ним так добра - за то, что он не пытался ее переубедить.
- Спи хорошо, Рут, - тихо прошептал Макс и снова закрыл глаза. Ему шел тринадцатый год и каждую ночь он пытался подавить отчаяние и всепоглощающую злобу, поселившуюся в сердце на том месте, где когда-то была любовь к родителям и сестре.
- Спи хорошо, Эрик, - она обняла его, прижала к себе и что-то тихо запела по-немецки. Ида сбоку заворочалась и тоже подкатилась под бок, вжимаясь в него своим худеньким телом, упираясь коленями в его бедро. Каждую ночь именно в этот момент злоба уходила, оставляя отчаяние и новое, горькое чувство ответственности, слабо осознанной, но инстинктивно принятой.
Он закрыл глаза, поглаживая пальцами старую рейхсмарку, найденную в монастыре, и провалился в сон.

***
- Эрик Леншерр? Пройдемте за мной, - молодой человек был худ, длинен и имел настолько непередаваемое выражение лица, что Эрик оглядел себя в поисках вероятного пятна или дырки. Но не нашел не единой складки на идеально отутюженных брюках. Он подхватил чемодан и проследовал за парнем.
Позже, сидя на скрипучей постели в маленькой темно-зеленой комнате (которая станет его домом на ближайшие четыре года), он понял, что все же поступил. Что следующие четыре, а потом и шесть, семь лет, он проведет в Гарварде, в том самом Гарварде, который вроде как был для него недостижим. Повезло. Как часто случалось в жизни.
Сначала школа в районе, похожем на гетто, полуголодная жизнь, а потом «матушка Рут», как она просила, чтобы они с Идой ее звали, удачно вышла замуж за американского еврея, который принял и двух названных детей. Появилась еда, нормальное жилье, сменилась не только одежда, школа, но и вся их жизнь. Макс, а точнее Эрик Леншерр, бредил физикой. Металл: свойства, сплавы, функции; диаграммы и магнитные поля, опоясывающие землю, занимали все его мысли, не оставляя времени на то, что туманило разум ровесникам. Девушки? Клубы и танцы? Эрик судорожно копался в учебниках - учился, сжимая зубы. Итогом стал полный грант в Гарварде на все четыре года обучения.
Эрик принялся раскладываться, потроша небольшой чемодан, доставая более чем скромные стопки белья и укладывая их в пустой шкаф. Свитера смотрелись сиротливо, как и подпиравшие их пара штанов. Отчего-то это было забавно. Прошло больше шести лет, а он нажил чуть больше, чем привез в эту страну с собой – всего-то десятка два кило живого веса и пару книг.
Сверху на стопку опустился старый, потрепанный альбом с газетными вырезками времен конца второй мировой. Эрик погладил грубую тканевую обложку по корешку и чуть улыбнулся. Шесть лет спустя стало понятно, что за спасение можно благодарить кого угодно, но только не того, кем он бредил все эти годы. Капитан Америка не мог бегать вместе с белорусскими партизанами в оккупированной Польше. Капитан Америка не стал бы оставлять маленького напуганного мальчика одного на произвол судьбы в ближайшем монастыре. Капитан Америка на тот момент уже почти полгода как пропал, и вероятность встретить его под Варшавой адекватно равнялась нулю.
Эрик снова сел на кровать и принялся писать Иде длинное подробное письмо с первыми впечатлениями. Все, что должно его сейчас интересовать - физика, магнитные поля, металл, таблицы, графики, диаграммы. Металлическая ручка в пальцах чуть тряслась, поскрипывая, а Эрик старался не замечать, как опасно изогнулось перо, как гулко стучит сердце и дребезжат металлические вставки на окнах.
Всему есть причина, всему есть объяснение - он культивировал эти мысли с того момента, как осознал собственные способности. Контроль над металлом. Контроль над магнитными полями. Но почему при этом он не может даже удержать контроль над своим разумом - он не знал.
- Ну что, Макс Эйзенхарт, добро пожаловать в будущее, - он усмехнулся, вытащил из портсигара папиросу и отошел к окну, щелкнув пузатой металлической зажигалкой.

***
- Понимаешь, есть солнечный ветер. Я половину обучения ломал над этим голову. Солнце - это огненный шар, и по законам физики, газ в ее короне должен непрерывно расширяться. И вот в Чикагском университете некто Паркер дал математическое обоснование этого явления. Но в реальности процессы протекают намного быстрее, последние лет пять все физики мира пытаются понять почему. А тут проявляется эта выскочка, Петчек из Массачусетского технологического...
- Эрик, ты предвзят, - эффектная брюнетка, сидящая рядом с ним за столиком, коротко улыбнулась, наклонив голову, и провела пальцами по его раскрытой ладони. - Я не сомневаюсь в уникальности твоих мозгов - магнитные поля это твой конек. Но быстрая модель пересоединения была предложена им, а не тобой. Не завидуй.
- Ты жестока, Мэг, - Эрик улыбнулся и провел ладонью по волосам, поправляя выбившуюся прядь. - Хотя я все равно мало интересуюсь астрофизикой, так что мои завывания действительно бессмысленны. Может, еще по пиву?
- Нет, дорогой, мне пора домой, иначе соседка будет дуться на меня еще пару недель, - она засмеялась, быстро клюнула Эрика в щеку и удалилась, плавно покачивая покатыми бедрами.
Эрик усмехнулся, глядя ей в след. Мэг была красивой и достаточно умной помощницей одного из профессоров с его кафедры, но, как часто бывает у девушек такого рода, самомнение у нее терялось где-то на высоте шпиля Мемориальной церкви. Еще, по слухам она спала со своим боссом, но это тоже не было чем-то из ряда вон - девичьи гранты просто так еще никому не давались. У нее были красивые волосы, пухлые губы и сладкая, упругая задница.
Он уже допил пиво и поднялся, собираясь пойти к стойке, чтобы рассчитаться, когда где-то внутри головы мягко-мягко зазвенел чужой голос.
- Здравствуй, Эрик. Не очень у тебя получается кадрить девушек, ты не находишь?
Эрик оплатил по счету, быстро натянул пальто и, упрямо глядя перед собой, пошел в сторону дома. На улице было прохладно, он кутался в рыжий шарф и прятал руки в карманах. Голос в голове то замолкал, то разгорался с новой силой. Все чаще в нем проскальзывало нечто похожее на удивление пополам с азартом. Эрик молчал, Эрик делал вид, что ничего не происходит, он ничего не слышит, он просто спешит домой. Не поддаваться на провокации - это он уяснил с самого детства.
- Я приеду, Эрик. Ты меня жди, я знаю кто ты. Я знаю, где ты.
Эрику ничего не оставалось, кроме как закатить глаза. Никуда бежать, скрываться, прятаться он не собирался. А если этот пижон с мягким голосом - не плод его пьяного разума, то он приедет. И там можно будет поговорить по-другому.
Каково же было его удивление, когда к нему пришли буквально через неделю. На пороге квартиры нарисовался маленький ясноглазый мужчина в вязаном кардигане. Он улыбался так же ласково, как и говорил. Это почему-то особенно запало Эрику в душу.
- Кто ты?
- Я Чарльз Ксавьер.
- Я слышал тебя, - Эрик наклонил голову. Судя по их первому разговору, этому типу можно было не представляться. - Как ты это делаешь?
- У тебя свои трюки, Макс, а у меня свои, - Чарльз снова расплылся в улыбке, мягкой и какой-то уж слишком располагающей.
Эрик подумал мгновение, закусил губу, а потом тоже улыбнулся, шире открывая дверь и пропуская человека, Чарльза.
- Я думал, я один такой.
- Ты не один.

***
- Ты не один.
Эрик улыбнулся и накрыл ладонь Чарльза своей.
- Я знаю, - и сам с удивлением отметил, что не лжет. Он действительно знал. С ним были Чарльз, и Зверь, и Рейвен, и эта беспомощная горстка особых детей, мутантов.
Чарльз смотрел на него так, как не смотрел никто другой - так, словно вверяет ему свою жизнь, так, словно верил безоговорочно. И можно было привыкнуть к огромному особняку, к терпкому запаху хорошего кофе по утрам, к мягким кроватям и свежему, свободному воздуху. Можно было привыкнуть к великолепным комнатам, к старой мебели, к библиотеке, пропахшей пылью и сотнями тысяч книг. Но вот к этому ощущению доверия - нет. Каждый раз, когда Чарльз обнимал его, прижимался к нему, хватал его за руки и заглядывал в глаза - сердце Эрика делало кульбит, ухало куда-то в печенки, и грело там. Пекло - сладко и горячо.
Единственное, что Эрик мог предложить ему в ответ - себя, свое доверие, свое тело и свою душу. Он не один больше и, глядя на эту большую, разношерстную семью, хотелось верить, что так будет и дальше. Сердце щемило, жгло, распирало так, словно в нем поселилась маленькая пичужка, которая рвалась куда-то, трепетала крыльями, задевая чувствительные стенки.
Эрик открыл рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, но Чарльз снова понимающе улыбнулся, а потом подался вперед, опираясь ладонями на его колени, и поцеловал. Так же, каким было все его существо, как мягкий шерстяной кардиган, теплые свитера, как ощущение волос под пальцами.
Эрик зарылся пальцами в его волосы и потянул на себя, обхватывая за талию, перетягивая, проникая в рот языком. Аккуратный, теплый рот. Пичужка снова затрепетала, закричала тонко-тонко, ритмично ударяясь о грудь изнутри, а Эрик хрипло выдохнул ему в рот. Глаза у Чарльза были чумные, он грязно облизывал губы розовым языком так, что у Эрика промелькнула крамольная мысль - не зря Чарльз телепат. Нельзя использовать этот рот с такой тривиальной целью как речь. Он создан, чтобы его вылизывали изнутри, покусывали, втягивали, всасывая язык, заставляя Чарльза издавать эти замечательные звуки - что-то между хныканьем и стонами.
В голове у Эрика поднялась горячая, удушающая красная волна. Он полностью перетащил Чарльза на себя, лапая ладонями упругий зад.
- Ты во мне по самый гребанный мозжечок.
Тот засмеялся, запуская пальцы ему в волосы, кажется, он совершенно не был против.
- Я ждал, Эрик, теперь я знаю, что всегда ждал тебя.
Ему было плевать на подчеркнутый пафос этой фразы, на смысл, больший похожий на признание. Он ощущал, как Чарльз гладит его плечи, как прожигает взглядом, он смотрел, как приоткрывается идеальный рот. И красная волна внутри теплилась, разгоралась, ощетинивалась сотней нервных окончаний. Эрик гладил пальцами тонкую кожу на пояснице, пробегая пальцами по позвоночнику вверх, оглаживая лопатки Чарльза. А тот стонал на всех частотах его восприятия. Стон передавался дрожью тонких пальцев, он слышался в голосе, в голове, в глазах, в изогнутом повороте шеи. Эрик не выдержал, вскинулся, впиваясь губами в его шею, прижимая к себе, обнимая за талию.
А потом в голове ничего не осталось. Реальность слилась в восхитительные вспышки яркого цвета. Вспышка, как кадр - Чарльз, опрокинутый на резной стол из красного дерева. Его колени измазаны в чернилах, на бедрах - чернильные же отпечатки его, Эрика, пальцев. Глаза закрыты, рот открыт, поза изломанная, выгнутая и напряженная. Вспышка - Эрик держит его под коленями, вбиваясь в тело, жестко, почти жестоко, оставляя синяки. А Чарльз кричит - ментально, закусывая исцарапанные губы, вцепившись побелевшими пальцами в край стола. У него белое, округлое тело, чуть выпирающие косточки на бедрах, гладкий живот, и Эрику хочется наклониться, чтобы слизать пот, выступивший между сосков. Но он двигается, быстро, сбивая ритм и пытаясь не сойти с ума от захлестывающих его ощущений.
Единение. Полное, безграничное, такое, что почти невозможно нащупать место стыковки двух разумов. А тела их идеально друг другу подходят. Плотные мышцы смыкаются вокруг напряженного члена, растягиваются, демонстрируя темно-красное, гладкое нутро. Чарльз стонет, хватаясь за плечи Эрика, а тот тянется к губам, целует так же яростно, как будто спорит над очередной безумной идеей. И это тоже единение.
Не остается ни страха темноты, ни злости от очередного открытия, сделанного не им, ни боли от впившихся в ребра еловых веток, ни запаха соли. Только Чарльз. И он, Эрик.

***
Утреннее солнце заливало кухню. Чарльз только что проснулся и уселся сердитой нахохлившейся птицей на краешке стула, грея ладони между коленями, кусая губы. Эрик, проснувшийся гораздо раньше, виновато оглядел неловкую позу и поставил перед ним собственноручно приготовленный, корявый и крошащийся бургер с холодным мясом, кружочком томата и огромным количеством майонеза. Конечно, он и сам сомневался, что это вообще съедобно, но Чарльз выглядел так, как будто сожрал бы и дохлую сойку вместе с перьями. Глазом не моргнув.
- Как ты вырос, Эрик?
- Ты же знаешь, Ксавьер, - он отвернулся к плите, чтобы приготовить кофе. Черный для себя, с приправами и молоком - для Чарльза.
- Я хочу, чтобы ты сам рассказал.
Эрик вздохнул и улыбнулся себе под нос, отсчитывая в джезву три ложки.
- Хорошо.

Вопрос: ?

1. <3		18	(100%)
Всего:		18

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Джонатан Вайнер❊

Капитанское вино
Автор:
Пейринг: Тони/Стив
Рейтинг: R

Стив Роджерс не пьет.
Он бы, может, и пил, потому что в компании Мстителей, когда они собираются вне работы, трезвый себя почувствовал так же неуютно, как читаури на Земле. Но таков был пост эффект сыворотки – не пьянел. Стив не рвался пробовать – предупредили сразу – поэтому к порогу квартиры Старка его привели чувство долга и стремление поддержать компанейность их странного коллектива.
- Святые угодники, Роджерс! – вздохнул хозяин как только открыл дверь. – Романоф быстрее марафеты наводит!
Тони Старк не умеет быть гостеприимным.
Но раз Капитан был для него особенным гостем, то и прием ему полагался особенный, по-старковски неповторимый. И пусть от такого отношения Роджерс мило куксился и хмурился, у Тони это лишь вызывало улыбку и по-детски победное «получилось!». Сколько раз он готов был издеваться над терпением Капитана, известно было лишь ему одному – да сколько угодно, чтоб хоть как-то расшевелить эту унылую гору мускулов и праведной морали. Который, ко всему прочему, еще и не пил. Старк опустил глаза, удивленно скользнув взглядом по зажатой в чужой руке бутылке. Даже держал ее Роджерс так, словно не вино было в хрупкой броне из стекла, а как минимум коктейль Молотова. Но Тони узнавал вина по этикеткам – надо же, херес, золотистый, наверняка крепленный.
- Это тебе, - произнес гость, заметив заинтересованный взгляд, - подарок на Рождество.
- Надо же, - Тони принял бутылку и, кивнув за собой, двинулся в комнату. – Может, у тебя и отвратительный вкус в одежде, - он обернулся, добавив через плечо, - не подумай, от твоих обтягивающих трико я просто в восторге, - Стив только покачал головой. - Но вкус в выпивке что надо. Ты же не пьешь?
- Не пью, - согласился тот.
- Не пью, не курю, матом не ругаюсь… - Тони вспомнил старую шуточку и усмехнулся. Он все еще верил – или, скорее, надеялся – что в Роджерсе, как и в остальных тихонях, прятались черти. И выманить их он решил с помощью самой порочной игры современности. Покера. Вместе с деньгами и имуществом люди оставляли в нем гордость, сдержанность и моральные принципы – все то, без чего Тони хотел увидеть Капитана сегодняшним рождественским вечером.
В зале было немного народа. Это не было похоже на обычные вечеринки в старковском доме, когда от обилия гостей и излишней роскоши рябило в глазах. Это Рождество Тони почему-то решил встретить в компании Мстителей и нескольких агентов Щ.И.Т.а, и если вторые бездумно слонялись по залу, сталкиваясь в небольшие группки, то защитники Нью-Йорка сидели вокруг игрового стола, неспешно заканчивая партию.
- Как насчет покера? – совершенно невинно спросил Тони. Стив пожал плечами и подсел к остальным.
Чем меньше было народу, тем меньше он чувствовал себя не в своей тарелке. В непривычно уютной атмосфере Стив наконец-то позволил себе расслабиться. Вряд ли Старк, конечно, сам бегал по залу, развешивая рождественские украшения, вешал на ель крупные, яркие шары, топил камин, но то, что он не поленился об этом позаботиться, подкупало. По крайней мере, небольшого робота, что скользил по потолку, обвешанного зелеными листьями и красными ягодами, Старк наверняка делал сам.
- Омела? – недоуменно спросил Стив, когда робот пронесся у него над головой. – Почему бы не повесить простую?
- Вряд ли простая омела может облить тех, кто отказался под ней целоваться, - Тони оставил бутылку на каминной полке и отошел к бару за бокалами.
- Ну и коварен же ты, Старк.
- А Стиву Роджерсу на Рождество Санта-Клаус подарил прозрение, - мужчина прошел мимо него, позвякивая бокалами, и указал на стол.
Стив уселся на свободный стул, оказываясь прямо напротив стула Тони, который, оказывается, до прихода нового гостя грел спину у камина.
- Привет, Стив, - Беннер слабо улыбнулся и передал стопку карт Наташе. Что она, что Хоукай, видимо были слишком заняты подсчетом результатов, поэтому лишь кивнули. Колсон, подняв глаза, тепло улыбнулся.
- Счастливого Рождества!
- Счастливого Рождества, - машинально ответил Стив.
- Вы с нами, Капитан? – спросила Романоф, не глядя разбивая колоду надвое и перетасовывая на гладкой поверхности стола. - А то Брюс, кажется, расстроился из-за своего проигрыша.
- Глупости, - спокойно ответил тот.
- Осторожнее, - усмехнулся Хоукай, похлопав мужчину по плечу, - а то вдруг твоему зеленому другу не по нраву карточные игры.
- Вы только посмотрите, - в общий разговор вмешался Тони и, поставив пять бокалов на стол, щедро плеснул в каждый свой подарочный херес, - икона американской трезвости принес нам отличное вино.
- Бокалов пять, нас шесть, - логично рассудил Колсон. Стив слегка улыбнулся:
- Я не пью.
- Нет-нет, - Тони звучно вернул полупустую бутыль на каминную полку и сел за стол, - это Брюс не пьет. Успокаивать пьяного Халка не то, чем я хотел бы заниматься на Рождество.
- Я умею себя контролировать, - вздохнул Брюс, привыкший к подколкам хозяина вечера не меньше Роджерса. – И я в любом случае не собирался напиваться.
- Знаю.
А еще Тони знал, что такое психологическое опьянение. И это было вторым способом выманить затаившихся в Капитане чертей, потому что не пьянеющий человек обязательно прикинется пьяным, если хочет быть на равных со своими охмелевшими товарищами. А что могло быть важнее единства команды для Капитана Америка? Боже, пьяный Стив – Тони передернул плечами от пробежавших по спине мурашек.
- За Рождество!
Зазвенели бокалы под сбитый рой голосов. Тони, на секунду задержав бокал у губ, хлебнул вино большим глотком, уставившись на Стива. Тот отвел взгляд, невольно думая, что угодил в ловушку к дьяволу, потому что за спиной Старка, обтянутой дорогой тканью темного костюма, плясали языки каминного пламени, и вместе с янтарным вином он словно пил выдержку Стива, которая каплей за каплей исчезала на губах.
Стив поднял карты, с тоской отмечая печальный расклад, и отпил из бокала.
Тони улыбнулся. Все как он предполагал – прятать эмоции Роджерс действительно не умел. А в последнее время им обоим это плохо удавалось. Скорее, не удавалось только Стиву, а Тони просто перестал сдерживаться. Когда это все началось между ними? Искры небольших ссор долгое время тщетно простреливали, пока не перекинулись на окружавший обоих круг сухой травы. Огонь доедал границы, сталкивал их друг с другом, замыкая кольцо – оба срывались, нервничали, ругались едва не до драк, после чего Фьюри выкидывал их из штаба «пока не остынут». Но Старк, по своей природе, тушил не водой, а бензином, поэтому даже попытки примирения заканчивались дракой и разбитыми окнами. Обжигались оба. И привыкнув к боли, внезапно обнаружили, что в этом кольце и жарко, и хорошо, и так обжигающе близко. Последняя ссора кончилась ударами, перемешанными с прикосновениями горячих рук по всему телу и тяжелым дыханием у уха. Понимали оба - сомкнись огонь еще плотнее, их просто кинет друг к другу.
- Да, забыл предупредить, - как ни в чем ни бывало добавил Тони, откидываясь на стуле, - мы играем на желание.
- Ты как всегда вовремя, - ответил Стив язвительно. Старк только отсалютовал бокалом в ответ и глотнул хереса.
Воздух между ними начинал загораться по мере того, как терпкой горечью растекалось во рту вино, обжигая горло. Если поначалу Тони думал, что такой милой душевной организации как Роджерс подошло бы какое-нибудь слабое, фруктовое винцо, наподобие тех, что любила пить Пеппер – чтобы повеселиться, но в случае чего вернуться к работе – то теперь его мнение изменилось. Капитан был на вкус как этот херес, легкий, сухой, с солоноватым послевкусием, но необычайно крепкий, если выпить больше положенного. И Тони, допивая бокал, уже не знал, от чего теряет голову, от вина или крепких ладоней Роджерса, сложенных на столе.
- Вскрываемся, - сообщила Наташа и перевернула карты, - стрит.
- Да ну вас к черту, - Беннер потер переносицу под очками и показал всем свои две пары. – Вы же просто кучка мошенников.
- Неужели тебе не нравится выполнять желания? – улыбнулся Хоукай, открываясь. Брюс кинул взгляд на его карты и покачал головой.
- Посмотрел бы я на тебя без стрита. Мое дело наука, а не азартные игры.
- Выполняет желание тот, у кого меньшая комбинация? – догадался Стив.
- А загадывает – у кого большая, - Тони широко улыбнулся, видя как Роджерс с тоской поглядывает на карты. И, наконец, с тяжелым вздохом переворачивает их. – Одна пара, как печально.
- Видишь, Беннер, не все ж на тебе отрываться сегодня, - Хоукай повернулся к соседу. – Фил?
Колсон спокойно раскрыл карты. Стив окинул взглядом фул-хаус и едва удержался, чтобы не вздохнуть от облегчения. Уж лучше все-таки выполнять желание разумного Колсона, чем Старка, от которого никогда не знаешь, чего ждать.
- Надо же, Фил, да ты темная лошадка, - фыркнул Тони и медленно, по одной, разложил карты, - только вот у меня стрит-флеш.
- Ну и что тебе от меня надо? – Стив не хотел чувствовать себя проигравшим, поэтому перешел в наступление. Тони улыбнулся.
- Потанцуем?
Роджерс поднялся и резким, широким шагом отошел от стола. Тони прошелся по его телу взглядом, от натянувшейся на широких плечах рубашки до крепкой задницы, на которой он задержался чуть дольше, и поднялся следом, смакуя предвкушение. Подошел почти вплотную, зная, как раздражает Капитана такая дистанция.
- Джарвис, танго, - скомандовал он, и комната заполнилась тихими переливами скрипки.
- Старк, я не умею, - светловолосый мужчина развел руками.
- Танго очень подходит нашим отношениям, - Тони поймал его руки, уложив одну себе на плечо, а вторую сжав своей ладонью, и закончил низким, интимным полушепотом, – поэтому делай как чувствуешь.
Они медленно закружились на месте, присматриваясь, привыкая к телам друг друга. Напряжение нарастало с каждым кругом, Стив нависал над ним словно готовый к нападению зверь, но Старк лишь едва заметно улыбался, блуждая взглядом по светлой коже под распахнутым воротником. И через секунду резким движением вжался вплотную, чувствуя на губах растерянный горячий выдох Стива. Тони обнял ладонями его спину, скользнув вниз по лопаткам и талии, вынуждая еще больше сократить расстояние. Жарко, гулко билось чужое сердце.
- А ты знаешь, что изначально танго было мужским танцем? – выдохнул он в чужие губы.
Роджерс с остервенением вернул руки Старка на место и повел его по залу резкими, отрывистыми шагами. Он наплевал на чужие взгляды, на то, как глупо они могли смотреться – в его руках было горячее непривычно податливое тело Тони, его губы, сохранившие сладковатый запах хереса. Но ненадолго. Мужчина вывернулся из его рук, как только почувствовал над собой превосходство. Он ведь всегда так делал, стоило зажать его в угол, и он исчезнет как песок сквозь пальцы. Тони обошел его по кругу, лаская ладонью все, до чего успевал дотянуться, и отошел на шаг. Но Стив не хотел его отпускать, не сейчас. Схватил за руку, рывком возвращая в свои объятия, и закружил. Тони тихо посмеивался, ведь на то он и рассчитывал, и Роджерс начинал звереть от своей предсказуемости и нахальности Старка. Танец из медленного, тягучего привыкания превратился в остервенелую ярость – за не выплеснутое напряжение, за ненавистную тягу друг к другу, за ночи, когда оба просыпались от собственного стона и болезненного стояка. Комната стерлась, закружившись вокруг них размазанными красками, истерически надрывалась скрипка или так сильно шумела кровь в ушах. Руки касались везде, обжигая прикосновениями – Старк выскользнул из его объятий, спускаясь вниз по груди, но Стив подхватил его и вздернул, прижав к себе так крепко, что невозможно было вдохнуть. Они двигались, размыкая объятия и вновь сталкиваясь, болезненно близко и горячо, утонув в захлестнувшей обоих страсти. Стив был поражен тем, каким гибким и удивительно желанным оказалось тело Старка, а тот – что вместе с чертями в Капитане пряталось желание подчинять. Тони поставил ступню между его ботинок, резким движением раздвигая его ноги, и сжал в ладонях ягодицы Роджерса. Стив шумно выдохнул в его ухо и, резко развернувшись, уронил Старка на свои руки, заставляя немыслимо выгнуться. Склонился над ним, замирая в сантиметре от лица.
- Все? – спросил он, тяжело дыша.
Тони смотрел на него, удивленно хлопая глазами, и хотел бы ответить «не все, еще я хочу тебя трахнуть», но широкие ладони Капитана исчезли с его лопаток, и он снова оказался на ногах. Гости вокруг восхищенно хлопали, но все это казалось неразборчивым шумом по сравнение с тем, что сейчас гудело у него в голове. Стив поправил упавшие на лоб волосы и растерянно осмотрелся.
- Я, наверное, пойду.
Тони кивнул, последовав за ним до дверей. Молчаливость была свойственна кому угодно, но не Тони Старку, но сейчас он просто не знал, что делать. Ситуация вышла из-под контроля, стоило Роджерсу показать ту свою сторону, о которой Тони даже не подумал, уверенный, что знает Капитана как облупленного. Взявшись за ручку, Стив обернулся и тяжело вздохнул.
- Слушай… - неуверенно начал он. Что-то над ними заискрилось и тихонько звякнуло. Мужчины задрали голову, натыкаясь взглядом на нового робота Старка.
- Омела, - чуть удивленно заметил Тони.
- Омела, - согласился Стив и посмотрел в карие, почти темные в полумраке прихожей, глаза.
- Боишься воды? – Тони ухмыльнулся.
Роджерс, и так взвинченный как оголенный провод, кинулся на него, запустил руку в темные волосы и с силой дернул, едва не застонав от облегчения. Давно хотел вот так, вздернуть как нашкодившего мальчишку, заткнуть вечно болтающий рот своими губами. Старк не противился, даже наоборот – поймал его губы, отвечая на жадные поцелуи, обхватил голову, притягивая ближе. Выплеснулось желание, которое жгло и разъедало обоих долгое время. Стиву кружило голову, Тони прикусывал его губы, оглушая глубокими горячими поцелуями, едва ли не трахая его рот языком. И когда Старк, обхватив его за плечи, толкнул куда-то, Роджерс лишь непонимающе замычал, но поддался его рукам, втискиваясь в какую-то дверь. Они оказались в кладовке, заваленной искусственными еловыми ветками, сваленными в кучу украшениями, рассыпанный по полу серпантин шуршал под ногами. Стив оказался прижатым к стене телом Тони.
- Ты божественно краснеешь, Роджерс, - произнес Старк в его губы и дернул ремень, вытягивая из петель.
- Ты же не собираешься… - растерялся Стив, когда чужие руки расстегнули молнию и, приспустив брюки, осторожно вынули окрепший член из белья.
- Смотря, что именно ты имеешь в виду, - Тони ухмыльнулся и опустился на колени. Он прошелся ладонью по члену, на секунду сомкнув кулак у основания, огладил низ живота и твердые мышцы пресса под горячей кожей. Стив судорожно выдохнул и прикусил губу – Тони мог бы смотреть на его искаженное удовольствием лицо бесконечно, но он слишком долго ждал этого момента, пусть сам мучился желанием развернуть Капитана лицом к стене и трахнуть его девственную задницу. Но больно ценным был приз, поэтому Старк был готов осторожничать. Он провел кончиком языка по взбухшим венкам и обхватил губами головку, скользнул вниз, вбирая медленно, пробуя вместе со вкусом его кожи - вкус терпения. Такового у Роджерса уже не было – рот у Старка был потрясающий, влажный, горячий, и он знал как им пользоваться. Поэтому когда рука нетерпеливого Стива сомкнулась в темных волосах, Тони лишь ухмыльнулся про себя, тесно сжимая губы вокруг его члена, вбирая глубоко, пока не начинал слышать тихие стоны. Но ему было мало слышать, он хотел увидеть, каким был настоящий Стив, что он чувствовал, когда волной накатывал оргазм. Старк доводил его до исступления губами, языком, ладонями, которые беспорядочно гладили его бедра, и Роджерс не знал, чего хотел больше, убить Старка или толкнуться глубже ему в глотку. Но он только беспомощно сползал по стене, едва держась на дрожащих коленях, и давился собственными стонами. Тони осторожно смял в ладони подтянутые яйца Стива и плотнее обхватил губами напряженную плоть, чувствуя как в нёбо ударило горячей струей. Он проглотил, мазнув большим пальцем по улыбающимся губам – Роджерс смотрел с растерянным недоумением.
- А что, почти как твой херес, - Старк, усмехнувшись, поднялся, - хотя твой херес чуть соленее будет.
- Боже… - Стив покачал головой и, на секунду задумавшись, произнес, - может, еще как-нибудь потанцуем?
- Например, в моей кровати, - Тони улыбнулся. – Вино не забудь, Капитан.

Вопрос: ?

1. <3		37	(100%)
Всего:		37

@темы: текст, слэш, стив, тони, R

---

[secret santa marvel]

Подарок для  гангам стайлз ❅

Автор:
Пейринг: Тор/Локи
Рейтинг: PG-13
Вселенная: 199999

— Здесь слишком темно, — первое, что сказал Локи, когда они остались в холодных острогах Свартальвхейма. Первая их ночь здесь, темнейшая ночь, потому что за тёмной тканью — почти кружевом облаков солнце было не увидеть, не подметить. Темнота — хорошо и плохо: меньше шансов быть замеченными, больше шансов попасться в ловушку.

— Как будто бы я не знаю, — хмыком ответил ему Тор, вглядываясь в чёрный лик небес чёрного мира, — как будто бы я не вижу, что мои глаза не слепит солнце.

— Твои глаза слепы, брат.

Локи говорил совсем не о солнце сейчас, и Тор понял это. Посмотрел на Джейн, полуприкрыв глаза, и медленно отрицательно покачал головой. Она совсем не такая, какой казалась раньше. Прошло два года — Тор и не успел заметить, как протёк мимо него змей по песку времени. В уголках глаз смертной собрались морщинки, который и у Фригг было не столь много… воспоминания о матери не отдали болью, но удвоили жажду мести.

— Почему нет Малекита? — спросил он у брата, как будто бы он мог ответить. Как будто бы он знал. Локи вновь взглянул вверх, ища привычные, согревающие лучи, а Тор отстегнул плащ, перебросив брату. Тот закатил глаза, но в плащ всё же завернулся.

— Потому что он ищет, и искать будет долго, даже в родном мире, — Локи всё-таки ответил, дыша на застывшие ладони. Нет солнца, нет и тепла, что вполне понятно. И чувств — тоже нет, Тор — не чувствовал. Ничего.

— Джейн должна была приманить его, — снова взгляд на девушку. Снова — никаких эмоций. Тор был безразличен к ней, умирающей сейчас. Локи — видел, Локи — не был.

Братец злорадствовал со страшной силой, да и только.

— У вас же любовь, — ехидно подметил Локи, и Тору захотелось — снова — огреть его. Желательно, сразу молотом, да чтоб в челюсть. Чтобы долго ещё язвительных фраз, что рождает змеиный язык, не услышать. До боли верных, до ярости правдивых фраз. Ничто не бьёт больнее, чем горькая правда.

— Не было никакой любви, Локи. Нет, и не было. Я позволил обманывать себе себя же. Но мне надоела эта игра, — Локи в ответ ему только кивнул, довольный, удовлетворённый, расслабившийся почему-то от его слов. И это Тор подметил тоже, — я думал, она тебе по нраву, — с усмешкой, так ему не свойственной, сказал он, смахнув пряди волос с лица. Локи вздохнул и вместо холодной земли предпочёл устроить голову у брата на животе, укрываясь плащом. Будто и не было когда пресловутой вражды.

— Ты любишь себя обманывать, — произнёс он мерно и несильно дёрнул за пряди волос, заставляя посмотреть на себя. Тянуть руку вверх из такой позы неудобно, но Тор всё же перевёл на него взгляд. — Ты вообще ребёнок.

— Я? — и такое неподдельное изумление в голосе ещё настигло… Потому что — кто? Кто пытался захватить целый мир: в одиночку, но с армией, без союзников, но с подпевалами, без убеждений, но с отчаянной жаждой жить…

Кажется, он понимал Локи. Невольно. Не хотел он понимать и оправдывать брата, но и сам понимал, что по-другому не может, по-другому — никак.

— Оба, — он пожал плечами, — о-ба… Такие дети, которые никогда не вырастут. Такие взрослые, которым никогда не стать детьми. Отец был не прав, мы не люди. Не боги. Кто мы, Тор? Всего лишь… м… решившие, что мы сильнейшие. Мы просто решили, Тор.

— Всего лишь… — Тор повёл плечом. — Если бы ты был ребёнком, что бы ты сейчас сделал? — он посмотрел на брата внимательно. Разговор… забавлял его. Локи говорил всё серьёзно, но усмехался так, как умел только он, смотрел с искрами в глазах, а на его ладонях — изредка — танцевали едва заметные всполохи пламени.

— Поцеловал тебя, — и сказал опять же — серьёзно. Хочешь верь, хочешь нет, хочешь беги, хочешь — прими. Тор не знал, верить или нет. Его и самого вело любопытство. Локи откинул голову назад, обнажая идеальную шею, и до безумия захотелось прикусить кадык…

— Почему? — прозвучало как-то наивно, и Локи снова почти рассмеялся, но сдержал себя — только уголки губ дрогнули, только чуть расширенные зрачки смотрели в сторону. Фарс, комедия… Тор не знал, зачем ему это нужно, но что нужно — знал точно: Локи никогда не делал ничего просто так, он не действовал ни во вред, ни во благо себе. Каждый шаг, каждое слово, действие рассчитано до последней дрожи — и Тор не знал, попал ли он каким-нибудь образом в рамки Локи, вышел ли из привычной системы.

— Ну… другой мир. Сумерки. Женщина, которая наивно думает, что она твоя, рядом. Общий дух безумия, — Локи не произнёс «романтика», потому что прозвучало бы в высшей мере глупо, и Тор прекрасно понимал это. Он тоже изучал брата — и понимал горько, что совсем не знает этого, чужого.

— Или тебе просто хочется меня поцеловать.

— Или мне просто хочется тебя поцеловать, — покорно согласился он. Он не спорил с Тором. Будь его воля, наверное, он с Тором и не говорил бы. Локи потянулся к нему сам, первый, и пока Тор искал подвох, он почувствовал тёплое дыхание на щеке, цепкую руку в волосах и мягкие губы — на своих.

Он устроился на коленках у Тора, должно было унижать, унижало бы любого, но не Локи: ему всё равно. Может быть, одна из деталей плана — Тор не хотел понимать Локи сейчас. Тому важно лишь, что можно, можно касаться лица, оглаживать сильные руки — можно, разрешено, позволено. Он бы залез и под доспех, ему бы не составило труда, но — и это но самое важное — рядом смертная. Всё делать нужно максимально быстро.

— Ты стыдишься, — тихий выдох в лицо от змееустого, и только насмешка настигла. Локи медленно облизнулся и вновь откинул голову, позволяя оставлять поцелуи, укусы, редкие засосы — и лишь тихо постанывая. Тор не знал, зачем ему это, но от предложения не отказываются — и он ласкал, сквозь кожу и металл ласкал сильное тело — не слабее его. Локи хрипло смеялся, награждая Тора тихими стонами в моменты особого удовольствия — или боли. Тору хватало.

— А ты опять проигрываешь мне, — это напоминало возню детей, это не приносило удовольствия, только жажду. Жаждали оба, жадно целуя друг друга. Их настигла вечная жажда обладания.

Будь со мной, тихим шёпотом в голове, будь со мной, и я буду твоим, так же, как ты моим. Слова змеи, слова лжи, но в них до безумия хочется верить. Впрочем, это правильно и даже традиционно.

Локи просто хочется верить.

Вопрос: ?

1. <3		16	(100%)
Всего:		16

@темы: текст, слэш, тор, PG-13, локи

---

[secret santa marvel]

Подарок для  braenn ❊

Название: И да наполнится чаша сия
Автор:
Форма: авторский текст
Пейринг: Тедди Альтман/Билли Каплан, упоминаются Натаниэль Ричардс (Канг)/Кэсси Лэнг, Томми Шепард, Кейт Бишоп
Рейтинг: PG-13
Размер: 7300 слов
Жанр: юмор, повседневность
Предупреждения: кофешоп!ау без супергероев; флафф, нет, серьёзно, это очень важное предупреждение; камео, доброта и котята (на самом деле нет).
Саммари: — Ты приходишь сюда так часто, а я всё ещё не знаю твоего имени, — сонное оцепенение, в которое Билли вгоняла литература эпохи Просвещения, рассыпалось и зазвенело, словно разбитое стекло, а камнем был тот голос, который обычно был голосом «Что вы будете» и «Прошу», и — кажется, так начинаются панические атаки? — был голосом Тедди.

— Ты обязан узнать, как его зовут! — сказала Кэсси. У неё азартно блестели глаза; она грела ладони о чашку с капучино, молочная пена которого грозила вот-вот переползти через край. Кэсси зачёрпнула её ложечкой и отправила в рот.
— Нет, — ответил Билли и покраснел.
Он не решался оторвать взгляд от своей чашки, рассматривал свои руки, какао, чизкейк — что угодно, лишь бы не глазеть на парня за барной стойкой. Бывают же такие, подумал Билли с тоской. Что вот ты видишь его — и всё, хочется сгореть на месте.
Кэсси направила на Билли ложку.
— Нет, ты должен. Что ты теряешь? Билли, у тебя на лице не написано, что ты гей.
— Тише, — Билли вцепился в свою чашку. — Если бы я был, ну, девчонкой, то всё было бы нормально. Но, Кэс, я задрот, и...
— Не все такие, как Кеслер, Билли, — перебила его Кэсси. — Есть и нормальные парни. Нейт, например.
— Нейт мой лучший друг, — кисло заметил Билли. — И твой парень. Он не считается.
Кэсси смутилась. На самом деле иногда она чувствовала себя глупо, настаивая, чтобы Билли с кем-нибудь познакомился, но в то же время ей было неловко, что они с Нейтом начали встречаться, а Билли по-прежнему один, и из друзей у него только они двое и Томми. Но Томми его брат, к тому же, Томми задница, так что на счёт него Кэсси не была точно уверена.
И потом, ей тоже понравился парень за барной стойкой. У него была очень хорошая улыбка, не показная, а искренняя, и красивые голубые глаза. Он вообще был весь такой правильный: высокий, со светлыми волосами, и даже слишком большое количество серёжек в ухе его не портило. Наоборот. Кэсси мечтательно улыбнулась.

Они попали сюда случайно, гуляли по городу в поисках подарка Нейту на день рождения, когда внезапно полил дождь. Разумеется, ни у Кэсси, ни у Билли не было при себе зонта — погоду обещали отличную весь день, но каждый раз, когда ты веришь в прогноз погоды, в мире умирает котёнок, как говорил Томми.
Они ввалились в первое попавшееся кафе, и оно оказалось очень уютным. Позже, сориентировавшись, Кэсси поняла, что это не так уж далеко от их школы. Место, судя по всему, было новым, но уже довольно уютным, в нём не было отчуждённости новомодных кофеен, которых было множество в центре, и попсовости, как в «Старбаксе». И кофе отличный.
Ну а за стойкой стоял парень, при виде которого Билли покраснел как помидор и уже полчаса буравил взглядом стол перед собой. Он даже идти кофе заказывать отказался, сидел, вцепившись пальцами в края стула, совсем как сидят маленькие дети, когда где-то напортачили.
Кэсси принесла ему какао и чизкейк, потому что Билли обожал какао, а чизкейк выглядел просто божественно. К тому же, выбор десерта в новом месте — отличный повод поболтать с местным персоналом, а уж болтать Кэсси была мастером.

— Смс от Нейта, — Кэсси вытащила из кармана жужжащий телефон. — Спрашивает, где мы, и помним мы про то, что твоя мама звала нас на ужин. Ты помнишь?
— Такое забудешь. Сколько времени? — Билли вяло разламывал вилкой свой чизкейк и так же вяло его ел. Чизкейк был очень вкусный, но он чувствовал себя слишком неуверенно. И всё ещё боялся оборачиваться на барную стойку.
— Пять. Думаю, нам пора выдвигаться. Я бы помогла твоей маме, пока ты ругаешься с Томми и близнецами.
— Мы с Томми тоже близнецы, — заметил Билли, всё ещё ковыряя вилкой свой чизкейк. Он никогда не мог понять, почему его младших братьев все собирательно называли близнецами, а они с Томми были просто Билли и Томми. Может, когда они были мелкие, их тоже называли «близнецы»? Надо будет спросить у родителей.
— И мы все ужасно сочувствуем вашим родителям! — заверила его Кэсси. — Близнецы два раза подряд — это тот ещё подарочек.
Когда они начали собираться, Билли всё-таки посмотрел на парня за стойкой. Тому безумно шла тёмно-серая форма, и этот фиолетовый фартук, и... Билли почувствовал, что снова краснеет, поспешно отвернулся и натянул капюшон толстовки.
Над входной дверью звякнул колокольчик, и в кафе вошёл молодой парень, энергично стряхивающий капли воды с зонта.
— О, Тедди, спасибо, что подменил меня, — он махнул парню за стойкой.
Нет, подумал Билли. Нет. Я совсем не хочу, чтобы у тебя появлялось имя, ты, чёртов король школы.
— Не за что, — отозвался парень — Тедди.
Улыбка Кэсси была слишком довольной, когда они выходили из кафе. Билли подумал, что ничем хорошим это всё не закончится. У него ничего никогда хорошо не заканчивалось, разве что это были видеоигры.

Если честно, Билли не совсем понял, как так получилось. Наверное, стечение обстоятельств, или судьба, или злой рок, или что-то такое. Он вообще не особо верил в такие штуки, зато иногда с ним просто случилось что-то странное: например, Кеслер мог не замечать его в течение целого дня или Томми не был невыносимым.
Но сегодня он должен был забирать близнецов — вообще-то их звали Эндрю и Тим, но они всегда называли их близнецами, — из школы, но в итоге у отца отменили совещание, и их забрал он.
И теперь Билли сидел в том самом кафе и пытался понять, насколько глупо он будет выглядеть, если убежит прямо сейчас. Он не вспоминал про этого парня — про это кафе — с выходных, но он сидел тут и сжимал ламинированный лист меню. Умом Билли понимал, что вряд ли человек, который работает в общественном месте, мог запомнить кого-то вроде него, да в тот раз Кэсси всё заказывала у барной стойки, но ничего не мог с собой поделать.
— Выбрали что-нибудь?
От неожиданности Билли чуть не подпрыгнул, выронил меню и нервно дёрнул головой. Рядом с ним стоял тот самый парень — Тедди — и улыбался.
— Подойти попозже?
— Н-нет, можно мне латте и фирменный тост, — Билли наугад ткнул пальцем в меню; он надеялся, что его голос дрожал не так сильно, как ему показалось. Сердце колотилось, как сумасшедшее, словно он пробежал кросс.
— У нас отличные фирменные тосты. Забрать меню?
Билли позволил вытянуть у себя из рук ламинированный лист, вытащил из сумки книгу и уткнулся в неё. Что угодно, лишь бы не смотреть по сторонам. Он чувствовал, как у него горят уши.
Тост и правда оказался вкусным, кофе тоже, а книга была достаточно увлекательной, чтобы Билли просидел в кафе довольно долго — так долго, что ему позвонила мать и спросила, где его черти носят.
— Скоро буду, — заверил её Билли, торопливо запихнул книгу в сумку, расплатился на кассе —отчаянно пытаясь не встречаться взглядом с Тедди — и вылетел из кафе.

В общем, ничем хорошим это и правда не закончилось. У Билли вошло в привычку приходить в это кафе по выходным или иногда на буднях, когда дома его доставали братья — все три — или родители, он брал своё домашнее задание, книгу, комиксы — да что угодно, приходил, прятался тут в угол и занимался своими делами.
Ему нравилась фоновая музыка, и кофе, и чай был хороший, и десерты, и вообще, меню было просто отличным. И Тедди был отличный, но Билли упорно отказывался признаваться себе — и Кэсси, которая подтрунивала над ним на эту тему, что это из-за него. Да, Тедди был хорош — о да, он был очень хорош, — но кафе и правда было в его вкусе. Подумаешь, внезапно выяснилось, что один из его сотрудников тоже очень даже во вкусе Билли. И, кажется, он немножко влюбился в него. Совсем чуть-чуть.
— Тебе нужно поговорить с ним, — убеждала его Кэсси. — Билли, серьёзно, может, ты его узнаешь немного, и поймёшь, что это не твоё.
— Я не влюбился, — привычно протестовал Билли. На самом деле ему просто казалось, что у Тедди не может быть чего-то, что ему не понравится.
Хотя называя его «Тедди» Билли всё ещё чувствовал себя неловко, как будто он залез в чужую жизнь. На самом деле, просто сидеть там и иногда украдкой поднимать глаза от очередной книги было для него вполне достаточно.

— Ты приходишь сюда так часто, а я всё ещё не знаю твоего имени, — сонное оцепенение, в которое Билли вгоняла литература эпохи Просвещения, рассыпалось и зазвенело, словно разбитое стекло, а камнем был тот голос, который обычно был голосом «Что вы будете» и «Прошу», и — кажется, так начинаются панические атаки? — был голосом Тедди.
Билли поднял взгляд от своего домашнего задания — эссе по литературе — и покраснел. Тедди сидел напротив, в обычной одежде, и выглядел слишком хорошо, даже лучше, чем в форме, а ведь она сидела на нём идеально.
— Сегодня у моей мамы день рождения, я заканчиваю раньше. Но у меня есть лишний час, и я хотел познакомиться поближе, — продолжил Тедди, а Билли хотелось зажмуриться и помотать головой. Всё было куда проще, пока всё происходило только в его голове. К тому же, ужасно неловко сидеть напротив парня, которого ты толком не знаешь, но тихо следишь за ним вот уже второй месяц, а ещё он пару раз снился тебе, и... Да, ничем хорошим это не закончилось.
Но Тедди всё-таки удалось вытянуть его на разговор, и под конец Билли даже перестал смущаться. Оказалось, что Тедди тоже нравятся комиксы, они даже успели поспорить, что лучше, Марвел или DC, сошлись в том, что Алая Ведьма однозначно одна из лучших героинь, просто не все это понимают, а вот история с Фениксом и Джин Грей им обоим смертельно надоела. Потом их мнения разошлись — Тедди нравилась Джессика Дрю, а Билли — Кэрол Дэнверс.
Когда Тедди посмотрел на часы, выругался, торопливо прощался и убежал, Билли понял, что на полях его тетради карандашом написан номер телефона. Билли смотрел сквозь стекло на быстро удаляющуюся фигуру; осеннее солнце высвечивало светлые волосы Тедди, и Билли не мог оторвать от него взгляд до тех пор, пока тот совсем не скрылся из виду.

Кэсси настаивала, чтобы Билли позвонил, но Билли просто не мог. Он даже пожалел, что рассказал ей об этом. Кэсси была чудесная — самая лучшая на свете, она была для него как сестра, и это было здорово, потому что три его брата были теми ещё засранцами, а Кэсси была милая и добрая, но иногда слишком активная. Билли так не мог. Он просто не мог. Ничего.
Он думал отправить смс — ведь смс куда проще, там не нужно говорить, ну, голосом. Голос не выдал бы его, но когда Билли попытался сочинить что-нибудь нейтральное, то понял, что не может. Он чувствовал себя одновременно жалким неудачником и бесконечно несчастным, и Кэсси не делала ситуацию лучше, но объяснить ей это было совершенно невозможно. Может быть, Нейт бы смог её удержать, но Нейт уехал с семьёй в Швейцарию на какую-то конференцию. Насколько Билли знал, родители Нейта погибли, и сейчас он жил со своими родственниками по линии отца, и вроде бы его дядя был известным учёным. Нейт всегда ловко избегал этой темы, так ловко, что даже Кэсси до сих пор толком не знала, где он живёт. Впрочем, её, кажется, это не смущало, поэтому у них всё было просто отлично.
Но сейчас Нейт был в Швейцарии, и вся неуёмная энергия Кэсси обрушилась на Билли. Как будто ему было мало трёх братьев.
В итоге он малодушно сбежал от неё, отговорившись домашним заданием.

Тедди был в кафе, когда Билли вошёл, но в этот раз — не за стойкой, и в обычной одежде, и с красивой темноволосой девушкой в фиолетовом свитере. И Тедди выглядел так потрясающе. Они о чём-то оживлённо говорили и смеялись, выглядели очень счастливыми. Билли почувствовал себя идиотом, он забился в свой привычный дальний угол и достал свои учебники. Если бы Тедди сегодня работал, то, наверное, Билли бы даже не пришлось делать заказ — Тедди, кажется, уже успел запомнить всё о том, что Билли заказывал и в каком настроении.
Но Тедди не работал. Тедди сидел с красивой девушкой и смеялся над её словами, и они ели один пирог на двоих. Билли всё ещё чувствовал идиотом — ещё и потому, что не мог сосредоточиться и решить задачи, которые совсем не были сложными. Просто Билли был слишком выбит из колеи, потому что он успел почувствовать себя не таким неудачником, как всегда, когда он был в школе, и Томми не рычал на Кеслера и его шайку, не давая им засовывать Билли в шкафчики или головой в унитаз. А потом его хрустальные замки упали с облаков и разбились вдребезги.
— Эй, — вдруг услышал Билли. — Я не заметил, что ты тут, как дела?
Билли промямлил что-то невнятное, кивнул на учебник и вновь уткнулся в свои задачи. Он чувствовал чужое присутствие ещё какое-то время, а потом Тедди отошёл.

«У него есть девушка», — думал Билли по дороге домой, и эта мысль постоянно крутилась у него в голове, опутывала его, словно паутина. Придя домой, он заперся в комнате и почти не выходил все выходные. Родители с близнецами уехали на выходные, а вот Томми уже на следующий день орал под его дверью, что Билли сопливая девчонка.
Да, Томми тоже всё знал, потому что Кэсси болтала слишком много, и к тому же, Томми был его братом-близнецом, но Билли никак не мог понять его отношение. Томми вообще был очень закрытым, иногда Билли казалось, что ему не подходит его имя, оно слишком было легкомысленное, слишком беспечное, но в следующий момент Томми делал какую-нибудь невероятную глупость, и всё снова шло привычно. К тому же Томми, несмотря на всю свою ершистость, был тем, кто постоянно защищал Билли в школе. Они вроде и были почти одинаковыми, но вот когда Томми был рядом, задирать Билли никто не рисковал. Может потому, что однажды Томми чуть не избил Кеслера за то, что тот зажал Билли в углу и издевался над ним.

Через две недели подобного поведения Томми — Томми, а не Билли! — не выдерживал и потащил его в кафе.
— Кого ты пытаешься обмануть, ты втрескался в этого парня по уши, как сопливая девица в какого-нибудь актеришку, — оскалился он на слабые попытки Билли сопротивляться. — И своей подростковой драмой ты мешаешь мне пребывать в моей чудесной крепости одиночества.
Когда они ввалились в кафе, всё ещё переругиваясь между собой — да они почти всегда цапались, спорили, потому что не соглашаться было второй натурой Томми, — Билли заметил любопытный взгляд Тедди. Да вообще, когда они были вдвоём, на них многие оборачивались, да и когда Томми был один на него частенько глазели — кто украдкой, а кто и не стесняясь. Они были близнецами, но у Томми белые волосы, врачи так и не могли сказать точно, от чего. Генетическое отклонение, говорили они. Это нестрашно. Просто нет пигмента.
Они сели за стол, и Томми невозмутимо изучающе разглядывал Тедди поверх меню. Билли был готов провалиться сквозь землю. Это тоже было нормальное чувство, даже когда Томми защищал его в школе, ему хотелось провалиться сквозь землю — ведь они были одинаковыми и в физическом плане но Томми мог дать отпор всем, а Билли нет. К тому же Томми потрясающе быстро бегал, и даже выиграл для школы какие-то кубки и медали.
— Ладно, он не так уж плох, — вынес вердикт Томми, изучив Тедди. — Может быть, даже слишком хорош для тебя.
Томми сказал: он достаточно хорош для того, чтобы я разрешил тебе и дальше быть в него влюблённым.
Только вот, уныло подумал Билли, толку-то от этого. Всё равно ничего не выйдет, Тедди не такой, конечно, у них есть что-то общее... ладно, много общего, хотя они поболтали не так уж и долго, но по лёгкости это было понятно. Кроме Нейта и Кэсси Билли ни с кем не было так легко общаться.
Томми заказал себе чёрный кофе, какао для Билли («Грустным принцессам полагается пить какао с зефирками, чтобы перестать ныть и мешать другим жить»).
— И что дальше? — мрачно спросил Билли, тыкая кончиком ложки в зефир в своей чашке.
— Тебе надо с ним поговорить и перестать ныть.
Дверь открылась и закрылась, впуская в кафе нового посетителя, и Билли тут же покраснел и уткнулся взглядом в столешницу.
— Помидор, а помидор, — Томми пощёлкал пальцами у него перед лицом, — Земля вызывает помидор. Что такое?
— Это она, — пробубнил Билли. Почему нельзя слиться со стулом? Как хамелеон.
Девушка была в тёмном пальто и фиолетовом берете. Она подошла к стойке, поздоровалась с Тедди, они перекинулись парой слов, она рассмеялась, что-то спросила, и Тедди указал в сторону — о, чёрт — Тедди указал в их сторону. Билли почувствовал, как в животе начинает неприятно ныть, как всегда, когда он волновался слишком сильно. Он попытался незаметно встать и уйти — хотя бы в туалет, — но Томми слишком хорошо его знал.
— Сидеть. Привет, — девушке Томми улыбался куда дружелюбнее, чем смотрел на Билли.
— Привет, — девушка медленно переводила взгляд с Билли на Томми. — Я Кейт. Можно присесть?
Конечно, Томми разрешил ей присесть, Томми что-то говорил, а Билли хотелось провалиться сквозь землю, и в итоге он так далеко ушёл в свой театр фантазий о том, что на Нью-Йорк нападут, например, крии из комиксов и вся эта неловкая ситуация закончится, что когда Томми больно ткнул его в живот, Билли недоумённо моргнул и перевёл на него взгляд.
Кейт не было. И почему-то на часах было семь, а ведь они пришли сюда в половину шестого.
— Кусок идиота, — недовольно проворчал Томми. — Пошли домой.

Даже мать не ручалась, кто из них был старшим, а кто младшим, но Томми любил вести себя как старший.
— Ты — старший брат? Хах, Билли, ты давно в зеркало смотрел? Ты у нас принцесса, которая плачет, сидит в высокой башне и ждёт принца, — обычно говорил Томми.
Если я принцесса, думал в таких случаях Билли, то ты — дракон, который её стережёт. Или злая ведьма.
— Она не его девушка, ты, дурак, — сказал ему перед сном Томми в тот вечер.
Билли почувствовал, как внутри него что-то подпрыгнуло, кажется, он даже слышал натужный стон сосудов, которые пытались выдержать бешеное сердцебиение, не лопнуть от дикой пульсации крови.
Кажется, Билли не стоило ходить в больницу и смотреть, как работает его отец. И все эти совещания. И операции. Да, Билли определённо больше нравились метафоры с супергероями.

В среду Билли зашёл в кафе просто, чтобы взять кофе. Ему нужно было идти обратно в школу на театральное представление, где играли его младшие братья, а он полночи сначала доделывал проект по физике, а потом случайно включил компьютер, случайно включил игру, и... в общем, Билли не выспался, а спектакли в классе близнецов всегда были ужасно унылые. Если мама заметит, что он спит, и потом как бы случайно скажет об этом близнецам...
Кофе — его лучший друг этим вечером.
— Привет, — улыбнулся ему Тедди, когда Билли подошёл.
— Можно мне с собой, — он стиснул зубы, — американо. И сахара побольше.
Билли терпеть не мог чёрный кофе, и сахар он тоже не особо любил, но это было тем единственным средством, которое его могло спасти. Это, и две банки колы в рюкзаке.
— Всё так плохо? — Тедди коротко рассмеялся и повернулся к кофемашине. — Две минуты.
— Окей.
Тедди очень красиво двигался, когда брал что-то, слегка наклонялся, его плечи — вся спина, зачем ему дали такую обтягивающую футболку, это издевательство над чувствами окружающих, — приходили в движение. Билли поймал себя на том, что смотрит на него, затаив дыхание, а потом Тедди начал поворачиваться обратно к нему лицом, Билли дёрнулся, покраснел и уставился на носки своих ботинок.
— Держи, — Тедди протянул ему кофе.
На картонном стаканчике (кофе обжигал Билли пальцы) Тедди написал его имя, нарисовал рядом подмигивающий смайлик и — о Господи — сердечко. Билли тупо уставился на это несчастное сердечко, а в следующий момент Тедди перегнулся через барную стойку и поцеловал его в щёку. Билли чуть не выронил кофе, торопливо бросил смятую купюру и пулей вылетел из кафе.
Кажется, у него только что был микроинфаркт. Наноинфакрт. Надо уточнить у отца, бывают ли такие. Тедди его ооо... Нет, Билли потряс головой, хлебнул кофе. Рот обожгло, жидкость была одновременно горькой и приторно-сладкой, и в голове яснее не стало.
Врут всё про божественные свойства кофе. И про любовь. И вообще.
Билли быстро, давясь, допил кофе, открыл крышку, стряхнул капли на тротуар, а потом засунул пустой стаканчик в рюкзак и бегом направился к школе.
Может, пьеса будет настолько ужасна, что он умрёт, и ему не придётся ничего решать.

Всё стало даже хуже, чем тогда, когда Билли думал, что Кейт — это девушка Тедди, потому что теперь Билли отчаянно трусил посмотреть Тедди в глаза. Или хотя бы просто позвонить ему. Или написать смс: он всё ещё не мог придумать текст, который тут же не выдал бы в нём полного идиота.
Почему он не умер от тоски на том спектакле? Почему в кои-то веки это было действительно забавное представление, и Билли даже смеялся, а потом он пришёл домой, и воздушный шарик лопнул.
Даже Ханука прошла для него как-то совсем незаметно, хотя обычно Билли нравился этот период.
— Что случилось на этот раз? — сварливо спросил его Томми через неделю.
Билли только потряс головой. Об этом он говорить не хотел, совсем не хотел. И не собирался.
— Я, конечно, привык к тому, что ты ведёшь себя, как полный псих, — продолжил Томми, — и к тому, что последние пару месяцев это может быть связано только с тем парнем, — Билли чуть не подпрыгнул и почувствовал, что у него начали краснеть уши. — Ага. Значит, Тедди.
Он вышел из комнаты Билли с таким видом, что тому захотелось пойти и застрелиться. Томми был куда хуже всего того самобичевания, которое мог устроить себе Билли. Даже хуже всех его назойливых мыслей. Потому что пока Билли сидел и трусил в своей комнате, Томми мог пойти и сделать какую-нибудь глупость, а у Билли всё ещё было недостаточно силы воли, чтобы помешать ему.
Потому что в глубине души он надеялся, что в таком случае всё действительно решится само собой. Он был так жалок, если подумать.

Билли часто слышал про фобию звонков. Ну, когда тебе нужно позвонить, а ты не можешь себя заставить, или когда тебе звонят с незнакомого номера, и ты боишься взять трубку. У него таких проблем не было никогда (зато других хватало), поэтому когда телефон зазвонил, Билли просто нажал кнопку ответа и сказал «Алло».
— Привет, это Тедди, и...
Билли захотелось швырнуть телефон в стену. Спрятаться в чулане, замотаться в одеяло и сидеть так до скончания времён. У него не было боязни телефонов, у него была боязнь Тедди, и это было довольно парадоксально, учитывая, что он в него влюбился. Просто Тедди казался — был — таким классным, таким, каким Билли никогда не станет. Красивый, интересный, и в школе у него наверняка не было проблем.
— Билли? — неуверенно переспросил его Тедди.
Чёрт. Надо было ответить. Ответить. Билли казалось, что телефон сейчас выскользнет из его рук, так сильно они вспотели. Или сломается, потому что Билли сжимал его слишком сильно.
— Привет, — выдавил, наконец, Билли.
— Томми дал мне твой номер пару дней назад. — Томми. Конечно, это был Томми. Кто ещё мог подставить его так сильно? Наверняка сейчас он ещё и под дверью подслушивает. — В общем, — продолжил Тедди, — если ты не против, мы могли бы как-нибудь куда-нибудь сходить погулять. В кино там или ещё куда-нибудь.
Билли казалось, что его сердце колотится так быстро, что сейчас у него или случится удар, или он начнёт вырабатывать электричество. Он никогда не думал, что с ним может случиться что-то такое — слишком хорошее, чтобы быть правдой. Билли искренне верил, что в итоге будет жить один и заведёт себе собаку (он назовёт её Клинтом, и это будет золотистый лабрадор). Или трёх котов (и тогда их будут звать Стив, Тони и Кэрол).
— Д-да, — только и смог ответить Билли. На самом деле, он бы с радостью ответил «нет», но тогда Томми задушит его во сне.
— Ты уже смотрел нового «Хоббита»? Не говори «да», пожалуйста, — Тедди улыбался, Билли вдруг понял.
— Нет, — он правда ещё не смотрел, хотел, но как-то не сложилось, и... отвечать неодносложно было выше его сил.
— В субботу нормально? Или давай так, я скину тебе свой логин в скайпе, и мы позже обсудим место и время.
— Хорошо, — Билли сильнее сжал телефон, хотя, казалось бы, сильнее уж некуда. Он надеялся, что его дыхание не походит на то, как сталкеры звонят своим жертвам и сопят в трубку.
— Тогда до встречи. Заходи в кафе, — Тедди звучал так радостно, словно выиграл приз или случилось что-то очень хорошее, или Билли просто был придурком.
— Да, — снова согласился Билли. Раздались частные гудки, и Билли без сил выронил телефон на кровать, свернулся калачиком и закрыл глаза. Всё было как-то слишком сложно и слишком хорошо. Наверное, придётся продать почку, чтобы расплатиться с Томми.

В итоге они договорились пойти в кино в воскресенье утром: в субботу Тедди надо было подменить кого-то на работе, а Билли посидеть с братьями.
«Хорошо, что не наоборот», — написал Тедди смс.
То есть, серьёзно. Тедди писал ему смс, и писал ему в скайпе, не только, когда они договаривались, но и просто так. Он звонил ему, если было ещё не слишком поздно, и за несколько дней Билли внезапно успокоился и почти успел поверить, что всё будет хорошо.
Они с Тедди понимали друг друга даже лучше, чем с Кэсси или Нейтом. Или Томми.
— Что случилось? — спросила у Билли Кэсси в четверг вечером.
— Всё в порядке, — Билли засунул телефон в карман, чтобы не пропустить смс или звонок.
— Ты слишком часто смотришь на свой телефон.
Взгляд Кэсси был выжидающим, словно она оценивала, стоит ли ей сейчас вцепиться в Билли и вытрясти из него всё, или можно просто попытаться разговорить Томми. Ужасно, но Томми всегда всё знал, словно у него где-то был детектор «Билли делает глупость» или «Билли вляпался».
— Всё нормально, — возразил Билли. В этот же момент телефон в его кармане завибрировал, заиграла главная тема из «Доктора Кто». Это, подумал Билли, было нечестно. Ведь Кэсси обязательно сейчас попробует отобрать у него телефон и узнать, что же на самом деле происходит. — Я пойду, я... пойду, — сбивчиво пробормотал Билли, развернулся и торопливо зашагал к выходу из школы.
Ему это ещё долго будут припоминать, уныло подумал он, доставая телефон. Очень долго. Надо будет подарить Кэсси ту книгу, которую она так хотела. Надо только уточнить у Нейта название и не купил ли он её уже.
Тедди спрашивал, зайдёт ли Билли сегодня в кафе. Сердце Билли подпрыгнуло и застряло где-то в горле. Они не виделись с той среды, когда Тедди... Когда Билли заходил покупать себе кофе. Общение по телефону, через компьютер — оно было безопасным. Кино тоже казалось Билли безопасным, но при мысли о том, чтобы пойти в кафе, Билли снова отчаянно перетрусил.
Но почему-то он всё равно свернул в его сторону вместо того, чтобы пойти домой.

Когда Билли почти вошёл в кафе, ему позвонила мать и сказала, что Энди сломал ногу, что он в больнице, и они едут туда. Билли стоял и смотрел через окно, уже украшенное гирляндами к Рождеству, как Тедди что-то делает у стойки, а потом он его заметил и помахал.
Билли качнул головой и показал за зажатый между плечом и ухом телефон и виновато развёл руками.
— Я буду через полчаса. Может, чуть позже. Да, хорошо. Пока, мам.
Билли вздохнул и толкнул дверь. Ему казалось, что мироздание что-то делает с ним, даёт какой-то знак, которого он никак не может разгадать.
— Что такое? — спросил у него Тедди, когда Билли подошёл.
— Брат сломал ногу. Не Томми, — быстро добавил Билли. — Младший брат. Мне...
— ...нужно в больницу. Я понимаю. Хочешь кофе? Чизкейк?
— Кофе, — согласился Билли.
Тедди кивнул и отошёл; зашумела кофемолка, потом Билли услышал щелчок, с которым начинала работать кофемашина. Если подумать, то он успел так хорошо запомнить все звуки этого кафе — словно и сам работал тут. Мысль о работе показалась ему интересной, но с другой стороны, родители никогда не разрешат ему. Ты должен хорошо учиться и поступить в колледж, у тебя нет спортивной стипендии, как у брата. Билли, ты же умный мальчик, не дай пропасть этому. Конечно, они давали ему достаточно карманных денег, чтобы Билли не нужно было работать, но свобода — это же так здорово.
— Держи, — Тедди протянул Билли стаканчик с кофе и бумажный пакет. — Это подарок, не возмущайся. При сломанных ногах разрешают есть торты, я проверял. До воскресенья?
— Да. Я напишу.
— Хорошо. Если что, мы можем сходить в кино и в другой день, — Тедди на мгновение сжал руку Билли в своей. — Тебе пора.
— Да, — Билли аккуратно убрал пакет с тортом в рюкзак. — Пока.
— Пока, — Тедди улыбнулся, и внутри Билли что-то ёкнуло. Сердце опять застряло где-то между ребёр и теперь слабо там трепыхалось.
Билли шёл по улице, и ему казалось, что дурацкая улыбка приклеилась к его лицу. Было холодно, Билли грел руки о свой кофе, и пальцы покалывало фантомное воспоминание о том, как Тедди держал его руку в своей.

Энди сломал ногу, потому что полез, куда не следует с друзьями в школе, за что получил суровый выговор и даже большие жалобные глаза, совсем как у кота в «Шреке», ему не помогли.
— Молодой человек, надеюсь, впредь вы будете относиться к своему телу более серьёзно, — мать сверкнула глазами.
Иногда она была действительно пугающей. Порой Билли думал, хорошо это или плохо, когда твоя мать психотерапевт, и в половине случаев это было не очень хорошо. Её методы воздействия не всегда были теми, которых ожидаешь от обычной матери. Впрочем, она снисходительно относилась к его увлечениям комиксами и видеоиграми, пока Билли хорошо учился.
— Ребекка, что-то случилось? — окликнул их в коридоре один из врачей.
— Ох, Стефан. Никогда не заводи детей. Тем более сыновей, которые не могут не ломать себе конечности. Мальчики, это доктор Стрендж, раньше он работал с вашим отцом, а теперь со мной.
— Вау, — Эндрю моргнул. — Вы тоже были кардио… кар…
— Я был нейрохирургом, — доктор Стрендж улыбнулся.
Томми толкнул Билли локтём в бок и прошептал ему на ухо:
— Про него писали в газетах, помнишь? И в новостях, я помню, родители тогда всё смотрели. Он работал с отцом в одной больнице, попал с женой в автокатастрофу и пропал потом на несколько лет.
— Мальчики, — с нажимом позвала их мать. Кажется, в машине их ожидала лекция о том, как вести себя в приличном обществе. Томми скривился, а Билли натянуто улыбнулся.
— Ничего, Ребекка. Надеюсь, у вас всё будет хорошо.
— А что тебя-то сюда привело?
— Навещал знакомую.
— Надеюсь, у неё тоже всё будет хорошо, — Ребекка улыбнулась и пожала доктору Стренджу руку. — До встречи, Стефан.
Она подтокнула Билли и Томми, взяла Эндрю за руку (видимо, подозревала, что он из солидарности с братом тоже побежит ломать себе что-нибудь), и они пошли дальше. У неё всегда была очень прямая спина, вдруг подумал Билли. Не так, когда говорят, будто палку проглотил, а просто прямая. Ребекка Каплан вообще была крайне прямолинейной женщиной, словно выпущенный снаряд. Даже отец её немного побаивался порой; по крайне мере, большей частью домашних дел занимался именно он, несмотря на занятость в больнице.
У них была очень шумная и хорошая семья. Внезапно Билли стало интересно, какая семья у Тедди; он работал, но это совсем не означало, что ему нужны были деньги или он был бедным. Те вещи, в которых Билли видел его вне работы, выглядели довольно дорогими, по крайне мере.
Они уже несколько дней довольно много общались, в воскресенье они идут в кино, а Билли так и не мог поверить, что это правда происходит с ним и не во сне.

В субботу они забрали Энди из больницы, и, наверное, это была магия, но в воскресенье Билли подскочил в восемь утра до будильника. Они договорились пойти в кино в одиннадцать, долго выбирали кинотеатр, который был бы одинаково далеко от их домов, потому что Билли жил на Манхэттене, а Тедди в Бруклине, и в итоге им обоим нужно было ехать к месту встречи около часа.
Билли искренне надеялся, что по дороге у него не случится сердечный приступ, или паническая атака, или гипервентиляция, а бумажного пакета под рукой не будет.
Или он приедет туда, увидит Тедди, который будет стоять весь такой красивый — потому что Тедди очень красивый, — и Билли просто развернётся и убежит, потому что сидеть рядом с ним три часа в кинотеатре, это... Билли покраснел и закрыл глаза локтём.
Думать о том, какой Тедди было плохим, очень плохим решением, потому что сейчас Билли вспомнил, какие у него руки; зачем в их кафе были форменные рубашки, а не, например, монашеские робы? Нечестно.
А если у него такие руки, то какой у него пресс и ооо... Билли перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Ему было неудобно так лежать, ему нужно было в холодный душ, но Господи. Как он пойдёт с Тедди в кино после того, как только что мысленно облизал его пресс?
Билли никогда не был особо религиозен, и сейчас впервые в жизни задумался, насколько плохо быть евреем и геем одновременно. Наверное, не очень хорошо.
Он глубоко вздохнул, мысленно досчитал до десяти, а потом стремительно вылетел из постели, натянул на ходу халат и прокрался в ванную, радуясь тому, что в воскресенье в девятом часу утра все его братья ещё сладко спят.

Билли собирался так долго, что в итоге его путь к кино походил на комедийный сюжет: он вылетел из дома, на ходу натягивая куртку и заматывая шарф, путаясь в нём руками, запрыгнул в отходящий автобус. Потом Билли чуть не выпал из него на остановке у метро, так волновался, что едва не свалился под поезд, но всё-таки смог в него сесть, и следующие полчаса слушал айпод и читал «Игру Престолов». Зачитался, чуть не проехал нужную остановку, споткнулся на лестнице, когда поднимался, упал и порвал джинсы, но зато не выронил телефон, айпод и книгу, с чем себя и поздравил. А потом он поднял глаза: Тедди стоял у кинотеатра и с широкой улыбкой смотрел прямо на него.
Слегка прихрамывая, Билли всё-таки смог преодолеть последний отрезок пути.
— Сильно болит? — спросил Тедди, забирая у него вещи, пока Билли поправлял штанину и печально разглядывал дырку.
— Нет, просто штаны жалко. Это были мои любимые, — Билли забрал свои вещи обратно и запихнул их в рюкзак.
— Я уже купил билеты.
— Оу. Прости. Ты давно ждёшь? — Билли моргнул; он чувствовал себя... неловко. Хотелось убежать далеко. Домой под одеяло или в чулан, например.
— Сам виноват, не рассчитал время, — Тедди улыбнулся. Зачем он постоянно улыбается? Это просто кошмарно, что Билли так на всё это реагирует. Он всё ещё чувствовал себя жалким, его внутренний Томми гнусно смеялся и да, у него был внутренний Томми. Наверное, это был голос здравого смысла, хотя порой Билли сильно сомневался, что у самого Томми он есть. — Пойдём?
— Д-да, — Билли нервно засунул руки в карманы.
Ладно, три часа, три часа «Хоббита», он же хотел посмотреть «Хоббита», он сможет это пережить. Три часа они будут сидеть так близко, что их колени могут случайно соприкоснуться и... Билли отчаянно захотелось врезать самому себе.

Если фильм шёл почти три часа, то спорили они потом явно куда дольше. Билли не понравилось, Тедди было нормально, и в итоге они пытались убедить друг друга каждый в своей точке зрения.
— Но согласись, — заявил Тедди, после того, как у них был перерыв на еду (сперва они прогулялись, а потом замёрзли и свернули в первое попавшееся кафе, показавшееся им милым), — круто, когда твой парень — лидер отряда и будущий Король-под-Горой.
— Что? — Билли чуть не выплюнул свой чай обратно в чашку.
— Да брось, — Тедди засмеялся. — Ты тоже должен был заметить. Или тебе больше понравились эльфы?
— Я всё ещё не понимаю, зачем они растянули это на три часа, — проворчал Билли. — Каждая из частей «Властелина Колец» идёт столько же, но там три тома, а тут — один, и аррргх, — он мрачно воткнул вилку в свой пирог.
— Думаю, разговор о фильмах про супергероях мы отложим на другой раз, — засмеялся Тедди.
Он здорово смеялся — так, что Билли тоже хотелось, но он почему-то не мог, и только нерешительно улыбался. Освещение в кафе было тёплым, желтоватым, и Тедди от этого казался весь золотисто-карамельным в своём светлом свитере и со светлыми волосами, и... Билли снова захотелось себя ударить. Или в холодный душ.
Он вспомнил, о чём думал — фантазировал — утром, и стремительно покраснел.
То ли Тедди не заметил этого, то ли просто сделал вид, но то, что он никак не отреагировал, было здорово.
— Кстати, у тебя есть планы на Новый Год? У нашем кафе будет небольшая вечеринка, друзья друзей персонала и всё такое. Я не работаю, но у меня есть билет и разрешение взять с собой кого-нибудь.
Всё было очень плохо. Билли чувствовал, как у него горят уши. Его только что на полном серьёзе пригласил на вечеринку парень, который как бы вот Тедди, в которого он вроде как влюбился, и который кажется его поцеловал (в щёку, но это неважно)? Если да то, он, кажется, сейчас взорвётся.
— Можешь взять с собой Томми или своих друзей, если хочешь. Ну, если ты вообще хочешь.
Паническая атака отступила, едва успев начаться. Билли сжал в руке вилку, боясь, что если сейчас попробует отломить ей кусочек пирога, то проломит тарелку. Стол.
— Я... я спрошу у родителей. Было бы здорово, — наконец, смог выдавить Билли.
— Отлично, — Тедди улыбнулся как ни в чём не бывало. — Напиши мне тогда, чтобы я смог предупредить заранее Ванду, нашу управляющую, — пояснил Тедди, заметив немного недоумённый взгляд Билли. — Она ужасно любит устраивать праздники, но всё время переживает, что что-то может пойти не так. Поэтому все гости должны быть заранее посчитаны.
— Это здорово, — Билли всё-таки отломил себе кусочек пирога.
Они просидели там ещё несколько часов, болтая обо всём подряд, пока Билли не позвонила мать и «Уильям Каплан, надеюсь, вы помните, что обещали быть дома не позже семи».
Они попрощались, Билли ещё раз обещал подумать про Новый Год, обещал писать, а на прощание Тедди его обнял, и всю дорогу домой Билли провёл в абсолютнейшей прострации.

Родители не были против — наоборот, они порадовались, что у Билли наконец-то появились друзья, которые не Кэсси и Нейт, и которые зовут его куда-то. Томми тоже не был против.
— Там будет Кейт? — и это было всё, что он спросил у Билли. Билли уточнил у Тедди.
— Будет, — ответил Билли.
— Тогда я пойду. В конце концов, должен же кто-то следить за тем, чтобы ты не наделал глупостей.
Отлично, подумал Билли. Я запал на парня, а мой брат-близнец — на его подругу.
Когда он спросил Кэсси и Нейта, Кэсси разве что радостно не завизжала. прочем, она радостно повисла у Билли на шее, тараторя что-то. Если честно, Билли не совсем разбирал её слова, но кажется там было «я так и знала», «наконец-то» и «клёво-клёво-клёво». После этого, даже если у Нейта и были другие планы, они явно были отменены.
До Нового Года оставалось две недели, и это время проскочило очень быстро: контрольные и тесты перед каникулами, потом Рождество, которое в семье Билли отмечали, потому что у них была слишком большая семья, где были не только евреи, но и христиане. Когда вся семья собиралась в доме, становилось очень тесно и очень шумно. В комнате Билли сейчас ночевали дядя и тётя, сам Билли спал у Томми, близнецы ночевали в гостиной, пока их комнату занимали кузены, а бабушки спали в гостевой комнате. Должен был ещё приехать ещё кто-то, и для них был приготовлен чердак. У Билли уже голова шла кругом. Утром двадцать пятого он проснулся рано, во всём доме была тишина, и это было так здорово.
До Нового Года оставалось меньше недели, и надо было ещё купить Тедди какой-нибудь подарок. Тедди говорил, что не нужно, но Билли просто хотелось, пускай даже что-то небольшое. Просто... на память.

Вечеринка должна была начаться в десять, но Тедди сказал, что можно подходить и позже. В любом случае, они договорились встретиться в пятнадцать минут одиннадцатого у метро, и пока Билли шёл туда с Томми, только присутствие последнего не давало ему сбежать.
Две недели, которые прошли с того момента, как они сходили в кино, прошли стремительно, достаточно стремительно, чтобы у Билли не осталось времени на бесконечные размышления о том, что же ему делать, но теперь его отпускало и постепенно начинало потряхивать от волнения.
— Да перестать ты, — сердито проворчал Томми. — Такое ощущение, что тебя заставляют. Сам же всех позвал.
Билли промолчал и нащупал в кармане куртки подарок, аккуратно завёрнутый в обёрточную бумагу. Он надеялся, что Тедди понравится.
Когда они пришли, на углу уже прыгала с ноги на ногу Кэсси, весело болтая с Тедди.
Если бы у Билли не было проблем с тем, чтобы разговаривать с Тедди, то, может, он бы и спросил что-нибудь в духе «Ты всегда приходишь раньше?», и они бы посмеялись над этим, но Билли не мог.
— Привет, — Тедди улыбнулся, пожал руку Томми и — о, чёрт — он снова его обнял. — Пойдём?
— Пошли, — Кэсси подхватила под руки Нейта и Билли и потянула за собой.
— Ты определённо подружишься с Кейт, — засмеялся Тедди. Они как будто заканчивали начатый ранее разговор — хотя наверняка так оно и было, — и от того, что его друзья смогли найти общий язык с Тедди (хотя сам Билли не очень мог) было так здорово.


Кафе, в общем-то, и так не сильно большое, с толпой людей казалось совсем маленьким. Столики были передвинуты, играла весёлая музыка — недостаточно громкая, чтобы раздражать и не слышать собеседника, и это было просто идеально.
Билли чувствовал себя немного неловко, особенно когда понял, что Кэсси и Нейт затерялись в толпе, а Томми, видимо, нашёл Кейт (и это могло закончиться или отлично, или провально). Но Тедди не отходил от него далеко, постоянно знакомил с кем-то, и вскоре Билли понял, что в данный момент его знает больше людей, чем в школе. В школе он был тем парнем, которого Кеслер опять заснул в шкафчик, а тут он был другом Тедди Альтмана, и это были совершенно разные весовые категории.
В итоге они с Тедди заняли один из небольших столиков в углу, прихватив в собой тарелки с закусками со всех подносов, к которым они смогли подобраться. Потом Тедди отлучился и вернулся с двумя бокалами шампанского.
— За Новый Год, — торжественно объявил он, и они чокнулись.
Билли редко пил спиртное, разве что как раз шампанского или вино пару раз. Он отпил немного, а потом потянулся за подарком.
— Держи, — немного смущённо сказал он, протягивая Тедди свёрток.
— Я знал, что бесполезно тебе говорить, чтобы ты этого не делал.
— Я не возьму его обратно!
— Ладно, ладно, — Тедди послушно взял и начал аккуратно разворачивать бумагу. Билли никогда не понимал, почему некоторые стараются не порвать упаковку, это ведь подарки. Ему всегда казалось, что смысл именно в том, чтобы безжалостно расправиться с бумагой и поскорее добраться до содержимого. — Это «Хоббит».
Тедди отложил книгу в сторону и выжидающе посмотрел на Билли. Тот протянул руку и раскрыл книгу на одной из закладок (а он их сделал там много).
— Я решил доказать, что я прав, — Билли указал на закладку. Он довольно долго записывал всё, что считал ненужным в фильме и потом искал место в книге, чтобы вложить все закладки на нужные места.
— Ты шутишь, — Тедди смешно наморщил лоб. — Ты не мог сделать это серьёзно, Билли!
— Но я сделал, — Билли победно улыбнулся. — Обещай, что прочитаешь их все.
— Если я начну прямо сейчас, то полночь мы встретим, споря до хрипоты.
Билли посмотрел на часы и даже слегка удивился: до полуночи оставалось всего семь минут.
— Ты не успеешь.
— О, чёрт, ты прав.

В 23:58 к их столику подлетела Кэсси, её красное с золотым платье размазалось ярким пятном в пространстве. За ней по пятам следовали Нейт, Томми и Кейт.
— Вот вы где! — Кэсси потянула Билли за руку, вынуждая того подняться, и сунула ему в руку бокал с шампанским. — Шар уже начали опускать!
Она махнула рукой в сторону телевизора, где показывали трансляцию с Таймс-сквер. Народ в зале загудел, начиная дружно отсчитывать секунды.
Краем глаза Билли заметил, что Тедди тоже поднялся со своего места и встал рядом. Десять секунд.
— Я рад, что мы познакомились, — прошептал Тедди на ухо Билли.
Шар опустился, зал взорвался ликующими криками. Кэсси бросилась обнимать всех подряд, и Билли чуть не разбил свой бокал, когда пришла его очередь. Потом Кэсси схватила Нейта и утянула его танцевать, Томми отсалютовал им бокалом и тоже пригласил Кейт. Кажется, у этих двоих всё было хорошо, и Билли был рад за брата.
Он мало знал Кейт, но по тому, что слышал от Тедди она казалась ему очень подходящей девушкой для Томми, такой, какая сможет сделать из него человека.
— С Новым Годом, — Билли повернулся к Тедди и робко улыбнулся.
— Да, — тот улыбнулся в ответ. — Вообще, у меня тоже есть для тебя подарок.
— Ох. Вау. Не стоило, — Билли уже успел отставить свой бокал и теперь жалел об этом: его было очень удобно вертеть в руках, когда хотелось занять себя чем-то.
— Я тоже самое говорил про себя. Но вообще, — Тедди сделал шаг вперёд, и Билли на рефлексе хотел отступить назад, но сзади была стена. Чёрт возьми. — Сначала я хочу сделать кое-что другое.
Билли не успел спросить что. Он вообще ничего не успел, потому что Тедди прижал его к стене и поцеловал. Может, над ними была омела, Билли не смотрел. Может, Тедди просто опьянел от одного бокала шампанского.
Но это был самый лучший момент в жизни Билли. Плевать, что он не умел целоваться, он просто обнял Тедди за плечи, а когда тот отстранился, уткнулся носом ему в плечо.
— Я так давно хотел это сделать.
— Я.. я... — Билли сжал в руках рубашку Тедди. Он не знал, что сказать. Можно, Тедди просто ещё раз его поцелует и ничего не надо будет говорить? — Над нами омела?
— Ну, если честно, то да. Билли, посмотри на меня.
Когда Билли поднял голову, Тедди обхватил руками его лицо, заставляя посмотреть себе в глаза, и от этого прикосновения Билли словно ударило током.
— Томми говорил, что это будет тяжело, что ты тормоз и трус, и что куда проще найти кого-нибудь другого. Что он меня предупреждает, и что потом скажет «а я же говорил». Но я не хочу никого другого, Билли.
— Томми был прав, — Билли снова захотелось спрятаться, убежать — или стоять здесь всегда и смотреть в голубые — такие голубые, словно нарисованные, — глаза Тедди.
— Но я всё равно попробую.
И потом Тедди поцеловал его ещё раз, и ещё, пока Билл почувствовал, что у него подгибаются колени. Пока он не был согласен абсолютно на всё, потому что... это же был Тедди, в которого он был больше не безнадёжно влюблён.
А потом Тедди подарил ему шарф Гриффиндора.
— Мы попробуем, — пообещал Билли, потому что в тот момент чувствовал себя самым храбрым на свете.

Вопрос: ?

1. <3		17	(100%)
Всего:		17

@темы: слэш, билли, тедди, гет, канг, AU, кэсси, PG-13

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Альнаира❅

Название: Попутчики
Автор:
Бета:
Форма: текст
Рейтинг: R
Пейринг: Джеймс "Баки" Барнс / Наташа Романова, Леди Меченая
Вселенная: Earth-616
Жанр: пвп
Размер: 1492 слов
Саммари: Есть много способов скоротать время в поезде

Один мой друг рассказывал, что лицо настоящей японки всегда остается невозмутимым, даже если вся семья умерла у нее на глазах. Она не сдвинется с места, не покажет эмоций, будет таращиться на тебя взглядом фарфоровой куклы. Решай, что делать со мной, смотри на мои тонкие лодыжки, молочно-белую кожу, выпадающую из высокой прически темную прядь. Она не соблазняет — стоит неподвижно, точь-в-точь замерший на водной глади цветок. И эта покорность гораздо опасней, чем клинок, который наутро она попытается вогнать врагу в горло. Пуля, нож или меч, иным больше нравится иметь дело с ядом. Месть может занять годы, но что бы ты ни предпринял, ты уже мертв. Женщины опасней, чем ронины, служившие Ако.
Было время, когда я пыталась стать смертоносным японским клинком.
У Маки Мацумото была фарфорово-белая кожа, однако из нее бы не вышло настоящей жены самурая. Когда она нервничала, то на шее (в районе солнечного сплетения) проступала некрасивая синяя жилка. На нее приятно было любоваться, зная, как Маки умрет.
— Какая встреча, Наталия, — у нее был настолько невнятный русский, что его не понял никто в этом поезде. — Ты искала меня?
— Кто заказал тебе Пеппер? — мой японский был гораздо лучше ее русского.
— Черная Вдова стреляла и промахнулась. Об этом только и говорят во всех новостях. Ищут тебя, Наталия.
Пуля прошла на сантиметр выше, чем сердце. Удивительная удача, сентиментальные французские писаки углядели в этом знак моей давней привязанности к Тони Старку. Милостивый жест. Только вот, стреляя, я никогда не промахиваюсь.
— Лестер не обрадуется, услышав, что ты мажешь, как соплячка.
— Нет доказательств, Наталия, — девочка сзади дернула маму за рукав, показывая на запутавшийся в ветвях дерева воздушный шарик и восторженно рассказывая, какого цвета шарик ей купил забиравший на выходные папа; Маки улыбнулась и продолжила, — нет и вины. Откуда мне знать, кто испортил твоей подружке ее модный пиджак?
Мы не дружили с Пеппер, но мне она нравилась. Есть люди, которые придают миру стабильность, обычные хорошие люди, им необязательно воевать. Их не трогают.
Возможно, если бы она подстрелила Тони, я не была бы настолько на нее зла. Бывали дни, когда он действительно напрашивался на пулю. Однако покушения на Тони Старка оказалось бы недостаточно, чтобы выставить меня лживой сукой, торгующей информацией о друзьях.
Это был хороший план. Если бы его придумала я, то Пеппер бы запаковали в маленькие красивые полупрозрачные пакетики (вроде тех, что дают в лавках с духами) и отправляли Тони по почте.
— У Кингпина бы яиц не хватило на такое.
Маки удостоила меня рассеянным кивком и ответила:
— Я выхожу на следующей станции, записалась на прием к французскому косметологу.
— Уже заплатила?
Маки прищурилась, повернула голову из стороны в сторону, согнула и разогнула пальцы, проверяя подвижность. Как у Леди Меченой, у меня была определенная репутация.
— Ты что со мной сделала? — в ее голосе появились панические нотки. — Наталия? Да ты не могла ничего сделать! Все ты врешь, врешь и не… — она замерла, попытавшись нащупать нож.
Мой силуэт начал расплываться у нее перед глазами, больше всего на свете ей хотелось убить Черную Вдову — только которую? Попробуй сосчитать.
Через пару часов это пройдет. Мне хотелось, чтобы Маки ясно видела то, чем все закончится.
— Кто заказчик?
— Су-су… сука!
Я наклонилась к ней и взяла за руку — уже начался тремор, но в течение минуты голос должен был оставаться ясным. Мне нужно было имя.
— Ты хочешь жить, Маки?
Ей не шло это имя, оно казалось ненастоящим, на моей родине мак — красивый ярко-красный цветок.
— Суми! Он назвался Суми, перевел деньги банковским переводом, я ничего не знаю больше!
Похоже, она и правда ничего больше не знала. Я поцеловала ее, не размыкая губ.
Маки хлопала длинными наращенными ресницами (если присмотреться, то можно было заметить те штучки, что японки клеят на веко, чтобы глаза казались шире). Ждала противоядия, только с каждой секундой ей становилось все хуже — бедняжка не могла и рта раскрыть.
Следом придут судороги, короткие, но довольно впечатляющие, потом яд почти остановит сердце, дыхание, она впадет в подобие комы. Маки будет осознавать все, что с ней происходит, но не сможет ничего сделать.
Во Франции у нее нет родственников: рано или поздно придется освободить койку. С огромным сожалением ее отключат от аппаратов жизнеобеспечения и за счет муниципалитета положат в гроб.
— Ты пыталась убить моего друга, — прошептала я ей на ухо. — А я приду посмотреть на твои похороны.

Нужно было найти себе новое место до того, как у Маки Мацумото начнутся судороги.
Когда кто-то схватил меня сзади и затолкнул в туалетную кабинку, я не была против. В поезде гораздо удобней, чем в самолете (если речь не идет частном лайнере) — справлять нужду, заниматься сексом, красить глаза.
Под рубашкой незнакомец носил пистолет, кобура упиралась в спину, мне это понравилось. Люблю мужчин, которые знают, чего хотят, и умеют проявить настойчивость.
Гораздо больше мне понравилось другое: не поворачивая головы, я ущипнула его за плечо, и он ничего не почувствовал. Вообще ничего, зато я даже сквозь куртку почувствовала твердый металл.
— Джеймс, как ты нашел меня?
— По запаху, — Джеймс усмехнулся, повторяя чужую шутку, — как собака.
В подтверждение своих слов он поцеловал (или скорее лизнул) меня в ухо. На то, чтобы защелкнуть замок на двери, понадобилось еще меньше времени, чем стянуть с него куртку и уткнуться носом в плечо, поцеловать подбородок, щеку, кончик носа.
— Через сколько подействует яд? — спросил Джеймс, взяв меня за талию и усаживая на раковину.
Я скинула пальто на пол и начала расстегивать пуговицы на его рубашке. Мои любимые цвета, красный и черный, хотелось думать, что он надел ее именно для меня.
— Сколько нужно, чтобы экстренно остановить поезд?
Он задумался, словно припоминая, когда в последний раз убивал кого-нибудь в поездах, но не переставал меня целовать.
— Французы не станут дергать стоп-кран, так что с учетом связи с машинистом где-то минут пятнадцать.
Связи с машинистом, всеобщей паники, попыток созвониться с ближайшим госпиталем, вызвать медиков, сделать Маки искусственное дыхание — желающие точно найдутся. Главное — чтобы поезд остановился, не дойдя до конечной станции, и я сошла. Как только любопытная девчонка в вагоне перестанет дергать мамашу, то переключится на странную неподвижную тетю.
В первую очередь шпион должен уметь исчезать незаметно. Не оставлять следов.
Джеймс вытащил заправленную в брюки рубашку, положил пистолет на край раковины (надеюсь, никто действительно не дернет стоп-кран), расправился с ремнем, отвязал от пояса две гранаты и наконец расстегнул молнию на брюках.
Белье — излишняя роскошь для того, кто хоть раз надевал на себя костюм Капитана Америки. Я сжала пальцы на его члене, пока он медленно стягивал с меня одежду. Настолько медленно, словно в том, чтобы раздевать женщину в узкой кабинке движущегося поезда, было свое особое удовольствие.
Задрал подол платья, достал нож из-за перевязи чулка, дамский револьвер — из-за пояса платья. С губ сорвался непроизвольный вздох, когда Джеймс сжал мою грудь в ладони, а другой рукой вытащил стилет, спрятанный в декольте. Мало кто о нем помнил.
Откинувшись назад, я почувствовала, как рукоять лежавшего теперь на краю раковины ножа неудобно упиралась в спину.
Смешно вспомнить, но как-то после тренировки мы занимались сексом в чулане у кухни среди пачек круп, консервов, макарон и мешков с мукой. Тогда казалось, что ничто в принципе не способно нам помешать.
Я сжала пальцы в замок у него на шее, одной ногой приобняла его за бедра, а другой оттолкнулась от раковины. Теперь все зависело от его скорости реакции. Успеет поймать или нет?
Джеймс крепко сжал руки на моих бедрах — одна была горячей, а от другой, металлической, по коже пробежал легкий холодок. Счет времени шел на минуты, там, за дверью, кто-то уже нашел Маки и начал кричать. Адреналин и возбуждение будоражили кровь, но гораздо важнее после всего произошедшего в моей жизни дерьма было то, что он был здесь. Не нужно было ничего объяснять.
Даже если бы я действительно всех бы их продала и все еще шпионила на советы, Джеймс бы пришел. Потому что он понимал. Как не мог никто больше.
Я потерлась об него бедрами, поцеловала в макушку, взъерошив волосы. Джеймс больше не медлил: в сексе, как и в бою, его никогда не приходилось просить о помощи дважды. И там, и там он был потрясающим.
Оставалось только держаться за него, запрокидывать голову и стонать.
Мы пропустили тот момент, когда поезд начал медленно тормозить — казалось, что даже вагон двигается в такт. Однако это не помешало мне потом на чистейшем французском рассказать долбившемуся в дверь уебку, что именно Мефисто и все демоны ада делают сейчас с его бабушкой.
— Наташа, — укоризненно покачал головой Джеймс, застегивая брюки и помогая поправить платье.
Приметное пальто и шляпу пришлось выбросить в раковину и залить водой, солнцезащитные очки — снять. Волосы я наспех забрала в косу. Оставалось надеяться, что в поезде не было скрытых камер. Вообще никаких камер. Или что игрушка в сумке, когда-то утащенная у Тони Старка, действительно глушила сигналы записывающих устройств.
— На этом наши пути расходятся. Это моя война, Джеймс, я хочу убить их сама.
Он ничего не стал говорить: накинул мне на плечи свою куртку и обнял. Нужно было, наверное, скинуть его руку — теперь каждый сам за себя, но делать этого совсем не хотелось, хорошо было просто идти так.
Когда мы добрались до вокзала, мимо на носилках проносили Леди Меченую.
И вдруг, повинуясь внезапной расслабленности, я пообещала ей (или скорее самой себе): если я выживу и расправлюсь с этими ублюдками, то в твой гроб я положу белую розу.
Возможно, она нейтрализует действие яда раньше, чем захлопнется крышка.

Вопрос: ?

1. <3		17	(100%)
Всего:		17

@темы: текст, баки, гет, леди меченая, наташа, R

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Win Dean❆

Автор:
Форма: коллаж
Персонажи: Стив/Баки
Рейтинг: G
Вселенная: 199999

Прослушать или скачать We Used To Be Friends бесплатно на Простоплеер

Вопрос: ?

1. <3		14	(100%)
Всего:		14

@темы: стив, баки, коллаж, G

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Экскалибур - будто ты пилой распиливаешь фокусника ❉

Название: Цветок папоротника*
Автор:
Жанр: adventure, gen, steampunk
Рейтинг: PG
Персонажи: Логан, Анна-Мария, Скотт Саммерс, Гамбит, упоминаются Натаниэль Эссекс, он же Злыдень, он же Синистер, Виктор Крид и Джин Грей
Пейринги: Логан|Гамбит, можно найти намек на Логан|Скотт
Количество слов: 2 070 слов
Дисклеймер: парни не мои, все Marvel
Предупреждение: Земля-889, Гамбит из мультсериала «Люди Икс» 90-го года, так что рыжий.
Саммари: Джеймс Хоулетт, если верить оттаявшему, в прямом смысле Капитану Стивену Роджерсу, а куда более привычно Логан, терпеть не мог три вещи: светские приемы, Скотта Саммерса и Синистера и его банду. Особенно везучего рыжего вора.

Авторские примечания:
* Папоротник никогда не цветет
** Некекуби – японские летающие головы, которые во сне отделяются от тел и нападают на людей.
*** Мон шер – в переводе с французского мой дорогой.

Штат Нью-Альбион потому и называлась «Пресветлым», что закон и порядок в нем царил только при свете. Нет, в темное время суток стражники добросовестно исполняли свою работу, но темные переулки и задворки обходил стороной. А ну как там прячется какая-нибудь жадная до людской плоти тварь, с которой в одиночку не совладаешь, а пособие по потере кормильца вряд ли пригодится им на том свете. И потом, есть те же элитники. Вот пусть они с тварями и разбираются.
Джеймс Хоулетт, если верить оттаявшему, в прямом смысле Капитану Стивену Роджерсу, а куда более привычно Логан, никогда себя элитником не считал. Не потому, что испытывал трудности с самооценкой, как додумался накропать какой-то писака – узнает кто, с когтями познакомит. Просто это звание куда больше подходило тому же Кэпу, сумевшему выжить в лютом морозе, или выскочке Саммерсу, с его пламенным в прямом смысле слова – немногие грабители выживали после прямого попадания – взглядом. Но никак, не парню из провинции, из всех достоинств которого было звериное чутье и умение вытаскивать свою задницу из неприятностей до того, как станет совсем паршиво. Ну да, была еще пара бонусов, вроде почти мгновенной регенерации и тех самых упомянутых когтей, но они скорее годились для тех же тварей, что бы выяснить кто тут главный, нежели для светских приемов и раутов, на которые его периодически пытались затащить, дабы представить главе государства, или какой-нибудь чопорной даме, которая при взгляде на откровенно разбойничью рожу обязательно кинется в обморок.
Пусть красавчик Саммерс отдувается – у него как раз на такие дела язык подвешен. Больше все равно этот бойскаут ни на что не годится. Не то что бы Росомаха – прозванный так сослуживцами за откровенно мерзкий , в отношении преступников характер, терпеть не мог гордость профессора – все-таки выросли в одном приюте, должны держаться друг друга, – но в последний раз Джине пришлось растаскивать их, сцепившихся, при помощи телекинеза. Надо отдать Циклопу должное, хлюпиком он не был, так что боевыми отметинами в виде синяков щеголяли оба, что настроения не добавляло.
А особенно его не добавлял тот факт, что третий дом в округе был обнесен, а они до сих пор не смогли взять рыжую наглую тварь с дьявольскими глазами. И ладно бы только обнесены. С этим, он возможно смирился. Ну да, везучий вор, да словно бросивший ему, как начальнику стражи, вызов. Но не в купе с горячо любимым с обратным знаком, родственничком в последний раз разорвавшим сторожа так, что голову нашли в пристрое во дворе, а все остальное перекинутым через внешнюю стену.
Логан должен был уже изловить Рэми Этьена ЛеБо и доставить в тюрьму, но вместо этого пытался разобраться в том, что произошло. Хотя, можно было списать все на его природное упрямство.
— Что скажешь? — Анна-Мария прислонилась плечом к косяку, словно опасалась, что раззявившая в беззвучном крике рот черепушка, зашевелится и прыгнет на неё как в легенде о Некекуби**
— Если ты о Криде, то он такой же мясник, — Джеймс отряхнул ладони и поднялся, растер затекшую от неудобного положения шею. — Парня свежевали живьем.
— Твой полоумный братец интересует меня в последнюю очередь, — рыжеволосая сморщила хорошенький носик – и не скажешь, что стену пробить кулаком способна. Помолчала и спросила так и, не дождавшись ответа. — А если не о нем?
— А если не о нем, — из пристроя они вышли вместе, и телом, наконец, занялись могильщики. Сноровисто подхватили и забросили в телегу, оснащенную паровым двигателем. Голова глухо ударилась о борт и подкатилась к телу, как будто всем своим существом чаяла прирасти обратно. — То в этот раз вора ловили и утаскивали.
— С чего вдруг?
— Думается мне, его забыли предупредить о возможных жертвах, и ему не слишком понравилась новая статья в списке прегрешений. Одно дело кража, и совсем другое убийство, согласись, — они дошли до полицейской кареты и женщину пропустили внутрь, помогая забраться.
— А по мне все одно, сидеть в «Могильной пустоши», и лучше как убийце, чем с отрубленными руками, — будь на ней кринолин, Хоулетт с трудом бы смог разместиться на соседнем сидении, но хвала богам Анна-Мария предпочитала мужскую одежду и плевать хотела, о чем там сплетничают у неё за спиной, а излишне ретивым могла и язык вырвать.
— Он, очевидно, думает иначе.
Нью-Портсмут только еще начинал просыпаться, и по мосту к королевской резиденции они проехали почти без задержек, только мальчишка-газетчик едва не под копыта кинулся, пытаясь заработать. Логан не распахивая дверцы, бросил ему медную монетку и развернул поданный свиток, пробежавшись взглядом по свежим заголовкам. Как и следовало ожидать новость о происшествии в резиденции Уортингтонов уже достигла слуха писак, но в подробности они не вдавались, обещая полномасштабный отчет вечером, а значит, главное здание управления оккупируют, не давая нормально работать.
И если просочится информация, а она просочится – потому что, несмотря на неплохое жалование, стражники всегда испытывают необходимость в деньгах, Саммерс ему всю печень выест почище коршуна.
Другой вопрос вор. Слишком все было ладно, чтобы не заподозрить подставу. А так гляди, крупная рыба в сети плывет – сам Синистер. Всего-то и надо приголубить пустоголового мальчика с приметными глазками. Обласкать, обиженного и всеми притесняемого. И запоет карманник соловушкой про долюшку свою несчастливую, да пообещает сдавать подельников за небольшую услугу…
Далее сказочка шла по совсем уж накатанному сценарию, навязшему в зубах – только вид услуг отличался. С кого-то он попросил лазейку для себя любимого, с кого-то немного средств, кому-то обещал помочь, потому что: «земляки должны поддерживать друг друга». И так в семи княжествах, не считая Заоблачной Империи, откуда умудрился смыться даже из-под бдительного ока королевской охраны, еще и чертежи из храмовой библиотеки прихватил.
И каждый раз был искренним настолько, что оставалось только диву даваться, откуда прозвали «белым дьяволом». Смысл прозвища доходил позднее, когда ценные артефакты, сведения и информация попадали в лапы Синистера, а сданные «подельники» оказывались мелкими сошками, винтиками в огромном механизме, от которых ничего не зависело. Некоторые даже писать не умели, а разбойничать подались, из-за невозможности прокормиться как-то иначе.
Логану, даже интересно было, попытаются ли с ним провернуть что-то подобное. Судя по устроенному во дворе спектаклю – собирались. Хотя возможно рыжий действительно не был готов к тому, что увидит расчлененное тело – вон как затоптался на месте, а потом подался назад, пытаясь снова скрыться в доме.
На глаза попалось коротенькое объявление в самом низу свитка, и Росомаха оглянулся, выискивая мальчишку. Но того, как след простыл.
— Что-то интересное нашел? — Анна-Мария до этого любующаяся пейзажами за окном оживилась и даже подалась вперед.
— Расценки на Красный квартал, — отозвался начальник стражи и повернул свиток к ней. Несколько мгновений женщина изучала витиеватые буквы, а потом скривилась, и стало понятно, что в такие места она не ходок, иначе бы точно знала, что дома Кандры в квартале Красный фонарей уже не существует.

Понятно было, что это ловушка. Причем именно на него – Логан потом сравнил свой свиток с новостями, с тем, что притащили в стражницкую – объявления в последнем не было и в помине.
Но он собирался идти. Просто потому, что не привык бросать что-то на полпути – будь то расследование или отчет, который надо было сдать еще вчера.
— Хоулетт, — была у Саммерса еще одна очень неприятная особенность помимо всего остального – появляться тогда и там, где его совершенно не ждали. — Ты вот мне скажи, тебе, что доставляет удовольствие, что я из-за тебя вынужден оправдываться перед главой стражи?
— А у тебя язык отвалился? — от Скотта пахло пеплом и духами Грей, и Джеймс никак не мог понять, что из двух запахов нервирует его больше. — Не похоже. Даже несмотря на то, что ты работал им вдвое усерднее.
Циклоп, как раз успевший дойти до его стола, заваленного всяким хламом, резко развернулся, и с огромным удовольствием бы, судя по дрогнувшим пальцам, коснулся заслонки визора.
— Что ты сказал, прости?
— Только то, что есть, бойскаут, — его оттерли бедром, после чего Росомаха все-таки сумел добраться до потайного ящика, где помимо прочего лежали сигары, конфискованные им во время одного из рейдов. Вытащил и затянулся, смакуя качественный табак. — Еще вопросы?
— Ты куда-то торопишься? — меньше всего хотелось кому-то что-то объяснять, и поэтому Джеймс снова прошел мимо, не преминув толкнуть собеседника, а когда тот попытался ухватить его за локоть когти с каким-то затаенным удовольствием выдвинулись и коснулись открытого горла.
— Нет. А ты очевидно очень. На тот свет? — потом у самой двери обернулся, рассматривая чуть прищурившись. Вспомнил, что Скотт уже третий день пытается разобраться с пропажей в доме Мактагертов. — Северное крыло.
— Что прости? — настроившийся на гневную отповедь Саммерс сбился и должно быть моргнул.
— Они выносят вещи через северное крыло, ты же это хотел спросить? — и улыбнулся, когда уже на лестнице его догнало гневное:
— Логан!

Дом Кандры славился на всю округу. В том числе тем, что его хозяйка помимо роли мамочки является одновременно главой гильдии убийц и гильдии воров. Наверное, именно жадность её и погубила. А может то, что Натаниэль Эссекс оказался ей не по зубам.
Джеймс остановился как раз напротив сгоревшего остова здания и потянул носом, улавливая присутствие чужих.
— Я представлял тебя несколько иначе, — ближайшие тени шевельнулись, складываясь в силуэт высокого, рыжеволосого парня. Глаза, насколько Джеймс мог судить, даже с того места, где находился действительно были дьявольские: он ни у кого не видел таких, кроме, пожалуй, Эссекса.
— Вы точно не родственники? — не смог удержатся от вопроса.
— И только ленивый не напомнил об этом Гамбиту, — пожалуй, осведомители были правы насчет рокового обаяния, и оставалось радоваться, что он не женщина: вор был просто возмутительно красив. Рядом с ним даже смазливый Саммерс заметно сдавал. — Хочется, надеяться, что нет.
—Так чего ты хотел... — он отметил странную манеру собеседника говорить о себе в третьем лице и специфический, креольский акцент. — Реми?
— О, мон шер***, ты знаешь Гамбита? — на него глянули куда более заинтересованно. — Но Гамбит не знает тебя. Иначе бы запомнил.
— Джеймс Хоулетт, — представился Логан, предпочитая игнорировать это «дорогой». — Глава городской стражи.
— Стало быть, Гамбиту повезло, — подходить к нему предсказуемо не спешили. — Не придется по нескольку раз пересказывать одно и то же.
— И?
— Не спеши, мон шер, — даже улыбка у него была порочная. Такая, что хотелось приласкать узкие губы кулаком. — Ты забудешь про Гамбита, а Гамбит сделает тебе одолжение.
— И какое, Гамбит? — на передразнивание собственной манеры разговора парень среагировал неожиданно резко: коснулись ближайшей стены и в следующее мгновение Джеймс мог на примере видеть, каким образом они вскрывали ворота, когда потенциальная энергия перешла в кинетическую. — Впечатляет. И?
— Крид и Синистер...
— Что, они не оценили твоих талантов? — Логан должен был уже изловить Рэми Этьена ЛеБо и доставить в тюрьму, но вместо этого стоял и слушал. Хотя, можно было списать все на светящуюся ядовито-алым цветом стену – проверять на собственной шкуре насколько мощно она взрывается, не хотелось.
— Боюсь, все как раз наоборот.
— Вот как? — Логан помолчал, отмечая, как была изложена фраза: ни «свободы для себя», ни «прекращения преследования», все это и так подразумевалось, стоит только убрать сдерживающий фактор.
— Да. И Гамбиту это не нравится.
— Ладно, думаю, в этом наши с тобой желания совпадают, — проворчал Росомаха и хмыкнул, наблюдая за тем, как энергия перетекает обратно в тело вора. — Позер...
— Лучше быть позером, мон шер, чем таким угрюмым типом, как ты, — отозвались в ответ, и Гамбит отступил в тень, скрываясь с его глаз. Правда, запах его никуда не делся, как и пара других, заставивших зарычать и выпустить когти. Кажется, это у Гамбита называлось «одолжением».
Вопрос кому...

Саммерс нарисовался возле бывшего дома Кандры, как раз в тот момент, когда Логаном в очередной раз попытались проломить стену. Не то, что бы Джеймс нуждался в подмоге, залп оптического луча, доставшегося Эссексу в спину, пришелся как нельзя, кстати, и помог отвлечь его. Этого оказалось достаточно, что бы Хоулетт смог сосредоточить все свое внимание на Викторе и, в конце концов, уделать его.
— Не жди, что буду благодарить, — Логан отряхнул ладони, закончив вязать веревки.
— О, конечно! — Циклоп даже руками всплеснул. — Надо было позволить им разобрать тебя на декокты. Какого черта ты, вообще, тут делал?
— Не твое дело, бойскаут! — Джеймс прошел мимо и толкнул его плечом, не став наблюдать, как стража уводит связанных пленников. Злыдень только скалился, обещая, что еще доберется до них, до всех до них, включая предавшего его Гамбита.
— Ты представляешь, о чем он? — Анна-Мария поджидала его возле самоходной кареты.
— Нет, — Хоулетт только печами пожал и забрался внутрь. — Вероятно, головой о камень ударился в процессе разборок с Саммерсом.
— Ты предвзято к нему относишься, — женщина захихикала.
— К кому именно? — дверь придержали. — Едешь?
— Нет, тут дела еще есть...
Настаивать Росомаха не стал.

Квартирка, которую он снимал под крышей одного из домов, встретила его темнотой и чужим присутствием. Джеймс сделал несколько шагов, больше полагаясь на слух и обоняние и выпущенные когти уперлись незваному гостю под кадык.
— Ты, кажется, хотел, что бы я забыл про тебя, Гамбит.
Рыжий вор прищурил свои красные глаза и чуть развел руками, не пытаясь отстраниться.
— Гамбит решил, что без него тебе будет скучно.
— Что ж, — Логан должен был уже изловить Реми Этьена Лебо и доставить в тюрьму, но вместо этого убрал когти и устроился на одном из двух стульев. Хотя, можно было списать все на роковое обаяние Гамбита. Даже если разговор с ним обещал быть поисками цветка папоротника. — Убеди меня в этом.

Вопрос: ?

1. <3		17	(100%)
Всего:		17

@темы: росомаха, циклоп, джен, гамбит, PG-13

---

[secret santa marvel]

Подарок для  @sha ❅

Автор:
Форма: фанмикс
Пейринг: Наташа/Клинт

download 111 Mb | listen pleer.com |

embedded playlist

Вопрос: ?

1. <3		15	(100%)
Всего:		15

@темы: фанмикс, гет, клинт, наташа

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Мисс Джонс ❆

Укротительница

Пейринг/персонажи: Кейн Паркер (Алый Паук), Флэш Томпсон (Агент Веном), Арасели, Энди (Мания), Токсин
Рейтинг: R за ругательные слова
Размер: ~7 500 слов
Саммари: В общем-то, ничего из ряда вон: близится Рождество, и Кейн Паркер вместе со своей племянницей едут Филадельфию, чтобы встретить там праздник в компании друзей.

С наступившим, Мисс Джонс!

Честное слово, Билл, от такой жизни невольно приходит в голову, уж не выдумал ли меня кто-то для книжки про человека, которому всё время плохо приходится.
“Завтрак для чемпионов”, Курт Воннегут

Всё чаще и чаще Кейн думал о себе как об отце-одиночке.
Сама мысль причиняла ему массу дискомфорта, и он тщетно пытался если не убрать её, то изменить – до старшего брата, воспитателя или временного опекуна. Но был момент, когда ему не оставалось ничего, кроме как официально удочерить Арасели.
Ну, то есть – официально. «Официально».
Логичнее всего было оставить Арасели с Аннабель, но когда Кейн задумывался о том, сколько бед могла натворить эта парочка в его отсутствие, то впадал в ужас.

Кейн отсчитал тридцать лет от текущей даты (потому что тридцать лет звучало солидно, пусть на самом деле Кейн и не мог сказать, на сколько он выглядел – зеркало показывало ему массу вещей, но только не возраст), обзавёлся паспортом и правами, купил билет на самолёт и розовый чемоданчик с Хэллоу Китти для Арасели («серьёзно, Кейн?») – и был таков.

Хьюстон провожал их затяжным ливнем, и пока они ждали рейса в аэропорту – Арасели дремала, свернувшись клубком на лавке в зале ожидания, – Кейн думал, что Хьюстон расстаётся с ним так же тяжело, как он сам – с Хьюстоном.
Кейн не был сентиментальным – откуда сентиментальность могла взяться в таком чудовище? – но расставание далось ему тяжко. Наверное, такому маленькому городишке годился и такой паршивый супергерой, а теперь и этот супергерой его оставлял.
Не навсегда, успокаивал себя Кейн. На время, пока всё не устаканится, пока Аннабель и Арасели снова не окажутся в безопасности.
Пока он не разберётся со всем этим дерьмом.
Он потряс Арасели за плечо, чтобы разбудить её, подхватил свой рюкзак и розовый чемодан и направился в сторону стойки для регистрации.
Прощай, Хьюстон.
Он напишет Аннабель, когда всё наладится.

***
Перелёт прошёл нормально. Над Пенсильванией их швырнуло в воздушную яму, и тревога людей вокруг перепугала бедняжку Арасели, которая вцепилась в ладонь Кейна с такой силой, что оставила на его коже вмятины-полумесяцы в форме ногтей.
Но самолёт сел.
Всё было нормально, твердил про себя Кейн, просто отлично. Он взглянул на экран телефона только один раз (и увидел пятнадцать пропущенных от Аннабель), прежде чем вытащить симкарту и спрятать её во внутреннем кармане куртки.

И если Хьюстон полоскал взлётную полосу дождём, когда они улетали, Филадельфия встретила их ослепительно ярким солнцем, свежевыпавшим снегом и недовольным офицером полиции.
– Сэр? – подчёркнуто вежливо обратился к нему коп. – Я могу увидеть ваши документы?
На языке у Кейна вертелся десяток колкостей, но он всё же кивнул и полез в рюкзак.
– Мистер Кейн Паркер? – Кейн снова кивнул. – А девочка?..
– Моя племянница, – изволил ответить Кейн. – Я её опекун.
– Арасели Паркер, – лучезарно улыбнулась Арасели, и коп невольно улыбнулся ей в ответ.
– Очень приятно, мисс Паркер, мистер Паркер. Добро пожаловать в Филадельфию.
Коп отстал, но продолжил наблюдать за ними с расстояния. Должно быть, на лице Кейна действительно читалось что-то этакое, и он надеялся, что дело было в простой усталости.
Нужно было просто добраться до гостиницы и завалиться спать.
– Кейн. – Арасели крепко держала его за руку, пока они шли к веренице такси у входа в аэропорт. – Кейн, ты ему не понравился. Он подозревал тебя в чём-то нехорошем, хоть и не знал тебя.
– Ну, – пробормотал Кейн, – что поделать. С людьми такое случается.
– Кейн. – И когда он не отозвался, Арасели дёрнула его за руку. – Кейн!
Он остановился и посмотрел на неё.
– Кейн, – уже спокойнее продолжила Арасели, – что мы будем здесь делать? Мы надолго тут? Мы вернёмся в Хьюстон? Ты продолжишь...
– Пожалуйста, – прервал её Кейн, – пожалуйста, заткнись. Давай доберёмся до гостиницы. Поговорим завтра.
Голова его гудела, то ли от перепада давления в самолёте, то ли от недосыпания, то ли хрен пойми от чего. Меньше всего ему хотелось слышать миллион вопросов и тем более – отвечать на них.
Арасели поникла. Кейн протянул руку, чтобы ласково потрепать её по голове, но в последнюю секунду передумал и просто накинул капюшон парки ей на голову.
– Здесь холодно, – неловко сказал он, – простудишься ещё. – Он помолчал. – Хочешь, заедем в «Макдональдс»? Всё равно гостиничная еда – полное дерьмо.
Это был дешёвый способ перевести тему, да и Арасели не купилась бы, но, к удивлению Кейна, она улыбнулась.
– Ладно, – сказала она. – Я хочу «Хэппи Мил»!

… И «Хэппи Мил», думал Кейн, что угодно, лишь бы скорее в постель – спать. Под ногами хрустел свежевыпавший снег, ослепительно белый в солнечном свете. Некоторые магазины уже начали украшать витрины к Рождеству.
Всё сияло, и чем ярче было это сияние, тем сумрачнее чувствовал себя Кейн.
– Кейн, – сказала Арасели, – ты не должен бояться.
Она больше не задавала вопросов, умная девочка, и от этого Кейну стало ещё поганее. Может быть, она считала себя виноватой, может быть, она была слишком умной, чтобы считать себя виноватой.
– С чего ты взяла, что я чего-то боюсь? – буркнул Кейн. – Пусть боятся маленькие девчонки. Я похож на маленькую девчонку?
– Я думаю, может, нам снять квартиру? – неожиданно спросила Арасели, словно предыдущая мысль успела ей наскучить. – Я пойду в школу. Я ужасно хочу пойти в школу, Кейн. Хотя бы здесь.
Кейн сглотнул, горло драло, язык стал сухим, как наждачка. Упаси паучья мать, если умная девочка Арасели решит, что они прилетели сюда, чтобы жить, как нормальные люди.
Два часа назад ты думал иначе, Кейн, и даже смел надеяться на что-то. Два часа и пятнадцать пропущенных вызовов от Аннабель назад.
– Пришли, – хрипло сказал он, указав на вывеску. – Добро пожаловать домой.

***
Ночью Кейну приснилась алая тварь, бредущая по его следам.
«Бежать, – сказала ему тварь, – вообще не вариант».
«Я найду тебя, – сказала ему тварь, – даже на том свете».
«Я ненавижу тебя».
«И кого ты называешь тварью? Сам-то себя давно в зеркале видел, чудовище?»
Когда он проснулся, была ночь. Пока он спал, Арасели накинула на него одеяло и заботливо сложила на кресло разбросанные по всей комнате вещи.
Первым делом Кейн заглянул в её комнату: Арасели спала, закутавшись в плед. Окно было открыто, и Кейн аккуратно прикрыл его, потом подобрал с прикроватного столика пустой пакет из «Макдональдса» и вышел в коридор.
Он простоял там какое-то время, кося взглядом в большое зеркало у входа, но Кейн в отражении оставался просто Кейном – угрюмым громилой с физиономией хронического рецидивиста, со взлохмаченными от сна волосами, в тусклом свете коридорной лампочки кажущимися рыжими.
Никаких следов Другого не было.
Кейн размял плечи и направился к выходу. Пришло время навестить старого знакомого.

***
На улице мело. Снег был мелким и противным, редкие прохожие ёжились и вжимали в воротники головы.
Костюм Алого Паука не пропускал холод, и Кейну стало почти жарко, пока он взбирался по многоэтажке на крышу, выбивая когтями каменную крошку из стены.
Он присел на выступ, оглядывая с высоты переплетения узких улиц.
Филадельфия была огромной, настоящей громадиной по сравнению с Хьюстоном, но у Кейна уже имелся план – скверный, конечно, слепленный кое-как, но всё же план. И Кейн зажмурился, расслабил сведённые мышцы, а потом послал в филадельфийскую снежную ночь телепатический толчок – тем паукам, что не уснули на зиму, и тем, которых ещё можно было разбудить.
Они не понимали слов, что с них, безмозглых тварей, взять, но где-то глубоко под человеческой личиной Кейн сам был пауком. Он позволил паучьей натуре на мгновение взять верх, слепил в комок всё, что помнил о Веноме – его запах, его облик, пропущенный через восемь полуслепых глаз, звук его шагов, – и вытолкнул из себя мыслеобраз.
Филадельфию сотрясло. Этого никто не заметил, ни люди, ни даже животные, но дело было сделано – оставалось только ждать.

Кейн не шевелился, должно быть, час, его даже присыпало тонким слоем снега, но наконец один из пауков откликнулся на зов. Кейн выпрямился на узком выступе во весь рост, потянулся, до хруста распрямив позвоночник, – и сорвался с пятнадцатого этажа вниз.

Добираться было не так уж далеко, мили три в человеческих мерках. Издалека Кейн сначала почуял Венома, а потом услышал шум затихающей драки.
Стоило ему опуститься на землю, как навстречу ему вылетел насмерть перепуганный парень со следами от когтей на лице. Увидев Кейна, парень споткнулся, истошно завопил и бросился в подворотню.
Кейн не стал за ним гнаться. Судя по перепуганной физиономии, парень раз и навсегда распрощался с криминалом.
Да и нужен Кейну был кое-кто иной. Кое-кто, на кого указал паук, чей душный лихорадочный запах чуял Другой, отчего самого Кейна передёргивало от загривка до пальцев ног.
Было тихо, но Кейн знал, что эта тишина обманчива. За ним наблюдали. Это был первый звоночек: Агент Веном, кем бы он ни был, знал Кейна и вряд ли стал бы прятаться и выжидать – скорее попробовал бы заговорить или...
Напал бы.
Кейн едва успел отпрыгнуть в сторону – в место, где он только что стоял, врезалась чёрная тень. Она выпрямилась, и Кейн потрясённо замер – это был Веном, вне всяких сомнений, это был симбиот, паук не ошибся, то же чёрное тело, тот же белый рисунок на груди, те же стрёмные тонкие щупальца, из-за которых фигура теряла очертания, становясь похожей на кляксу...
Но это, чёрт бы его побрал, было какой-то пародией на того Венома, которого помнил Кейн.
– Какого хрена? – не сдержался он.
В этом веса была – как в лабрадоре, а судя по телосложению, это было ещё и женского пола. Девчонка-подросток.
Какого хрена?
Пользуясь его замешательством, девчонка сшибла Кейна с ног и замахнулась когтями – он едва успел отшвырнуть её в сторону.
Заговорили они одновременно:
– Ты что – трап?
– Кто ты, блядь, такой?
– Это я должен у тебя спросить! – выкрикнул Кейн. – Ты, мать твою, не Веном!
– Я – Мания! – заорала в ответ девчонка. Она сгруппировалась, явно собираясь залепить Кейну кулаком в рожу, но её манёвры были слишком дилетантскими, слишком очевидными – такими далёкими от обычной тактики Венома, что Кейну захотелось взвыть от отчаяния.
Он не мог проделать этот чёртов путь зря. Не мог. У него не было права на ошибку.
Кейн отшвырнул девчонку в сторону, прочесав ей половину переулка, и закричал:
– Где Веном? Что ты с ним сделала, сучка?
– Так я тебе и сказала! – отозвалась девчонка и снова прыгнула.
Она вела себя как кошка, атакующая собственное отражение в зеркале. С обычным преступником такое сработало бы, но Кейн был кем угодно, но только не обычным преступником.
Ему удалось поймать девку за шкирку и поднять её вверх на вытянутой руке. Когда она попыталась отбросить его щупальцами, он повторил свой старый трюк: прижал к её подбородку выброшенное из запястья жало.
Девчонка поёрзала и обмякла. Из-за чёрной маски выражение её лица было нечитабельным, но Кейн догадывался, что на нём была далеко не гримаса радости.
– Успокоилась? – поинтересовался Кейн. – Дура, блин, психованная.
Адреналин отпустил, и Кейну стало стыдно. Размахался кулаками, как придурок, и на Другого не спишешь – это уже его, кейновская, дурная натура. Вряд ли у девки хватило бы сил, чтобы завалить Агента Венома, скорее всего, она просто спёрла костюм.
– Ладно, – уже миролюбивее сказал Кейн, – просто ответь, где Веном, и разойдёмся с миром.
– Да пошёл ты, – воинственно прошипела девка.
Кейн встряхнул её для профилактики. Даже если спёрла – Кейн ей одолжение делает, потому что нарвётся она с таким норовом, кому, как ему, не знать.
– Слушай, крошка, – сказал он, – я ему не враг. Даже если ты стырила это шмотьё или просто прикидываешься ради прикола, я тебя не сдам. Только скажи, как его найти.
Кейн врал, само собой. Как только девчонка расколется, он потащит её прямо так, за шкирку, к Веному, и сдаст ему на руки. Это был не просто латекс, не просто карнавальный костюм, это был чёртов симбиот из чёртовых глубин чёртова космоса.
Девка молчала, но Кейн мог поклясться, что слышал исходивший от неё горловой клёкот.
– Послушай меня, – снова заговорил он. – Ты...
В следующее мгновение его голова с размаху ударилась об асфальт. Он даже не успел этого осмыслить, всё произошло слишком быстро: свист воздуха в ушах и оглушительный грохот, когда кейновский череп чуть не раскололся пополам.

Он вырубился. Само собой, вырубился, после такого удара на ногах не остаются. Он провалялся посреди переулка в позе морской звезды чёртову прорву времени.

Когда он разлепил глаза, с неба падал снег. Мелкие острые ледышки сменились пушистыми хлопьями, которые слоем ложились на кейновскую маску.
Кейн закашлялся и сел – голова закружилась, – потом понял, что его вот-вот вывернет наизнанку, и быстро сдёрнул с лица маску. Тошнота отпустила, Кейн заозирался, но девки давным давно и след простыл – в переулке было пусто.
Сукина дочь.
Голова просто раскалывалась, кончик языка был прокушен – ранка потихоньку начинала затягиваться. Во рту стоял привкус железа. Грудь распирало от холода и бешенства.
Сукина дочь схватила его щупальцем за ноги и просто вздёрнула вверх, как долбаное знамя, и полетел он как миленький, несмотря на свои сто с лишним кило живого веса, и едва не разворотил себе голову. Значит, прикидывалась, мелкая дрянь.
Кейн злился, и злость топила его изнутри, как кипящая смола.

Смысла продолжать поиски сегодня не было, девчонка слилась. Либо она спрячется до лучших времён, позволив Кейну спокойно искать дальше, либо побежит жаловаться самому Веному (ну вдруг), и Кейн искренне надеялся на второй вариант.
Потому что Веном, нормальный Веном, знает, что Алый Паук – не враг. Если, конечно, с ним не случилась какой-нибудь херни – вроде той, что случилась с Человеком-пауком.

***
Когда Кейн вернулся в гостиницу, Арасели уже ждала его, сидя в позе лотоса посреди коридора.
– Эй, Кейн? – позвала она. – Где ты был?
– Ходил по делам, – ответил он, на ходу стягивая с себя костюм.
Он зашёл в ванную и закрыл за собой дверь. Судя по звукам, Арасели тут же переместилась ближе.
Из зеркала на Кейна пялилось избитое чудовище: волосы намокли и торчали слипшимися тёмно-рыжими клочьями, подбородок был измазан в крови. Бывало и хуже, но всё равно жаль, что Арасели увидела его таким. Снова.
– Кейн, – из-за двери сказала Арасели, – зачем ты взял меня с собой?
Кейн промолчал, и Арасели, выждав паузу, продолжила:
– Потому что Аннабель опасно со мной оставаться?
– А ты хотела бы остаться с Аннабель? – ответил Кейн и неожиданно для себя почувствовал горечь.
А чего ты хотел, старик?
– Она звонила всё утро, – очень тихо сказала Арасели. – И я взяла трубку.
Кейн, отмывавший кровь с лица, замер. Из крана текла вода, голос из-за двери казался совсем глухим, как не из этого мира.
– Нахрена ты вообще вставила симку в телефон? – проорал он, но Арасели проигнорировала его вопрос.
– Она очень обижена и сильно переживает. Тебе нужно перезвонить ей, Кейн. Сразу станет легче.
Суперспособности, будь они неладны. Девочка знала ответ на вопрос ещё до того, как его задавала. Девочке невозможно было солгать, поэтому Кейн промолчал.
От мысли, что в любую секунду в их номер может ворваться алая тварь, его затошнило физически, тело передёрнуло судорогой. Он не просил для себя всего этого – не просил Арасели, и Аннабель, и Хьюстон, и тем более – громадину Филадельфию. Больше всего ему хотелось заползти в нору и переждать там зиму так, как её пережидают пауки – в сладостном и вязком анабиозе.
У него не было времени на всю эту херню.
Кейн вышел из ванной, и Арасели сразу же встала, держа руки сцепленными перед собой – типичный защитный жест. Её длинные чёрные волосы были распущены, она вся выглядела взлохмаченной и заспанной, словно её только что выдернули из постели.
Кейн хотел бы сказать, что всё будет хорошо, но Арасели раскусила бы его враньё, стоило ему открыть рот, поэтому он спросил просто:
– Что ты сказала Аннабель?
– Я сказала, чтобы она была осторожна.
– Это... правильно, – запнувшись, пробормотал Кейн. Ему хотелось потрепать Арасели по волосам, но он не осмелился протянуть руку. – Ты молодец.
– Конечно, я молодец, – немного удивлённо ответила Арасели. – А ты всё же позвони Аннабель.
Кейн пожал плечами и пошёл к своей комнате. Голос Арасели догнал его на пороге.
– Можно мне пойти погулять? – спросила она.
– Нет, нельзя, – ответил Кейн и захлопнул за собой дверь.

Он не лёг спать сразу же, сперва вытянулся на кровати и закрыл глаза, прислушиваясь к себе и к Филадельфии.
Город просыпался. Люди выходили на работу, заполняли улицы, метрополитен, автобусы и такси. Улицы были пусты – на них не было ни следа Венома.
Если бы Кейн смог хоть немного, хоть чуть-чуть отпустить Другого, если бы он позволил искать ему... всё получилось бы в разы быстрее. Но Кейн боялся. Другой, эта уродливая свирепая тварь, ни за что не вернул бы ему тело.
Кейн стиснул зубы и с силой двинул рукой по графину на прикроватной тумбочке. Толстое стекло ударилось о стену и раскололось с лёгкостью фарфоровой чашечки.
– Кейн? – тоненьким голосом позвала его Арасели.
Он не ответил. Она и так всё знала.

***
Кейн проспал часа четыре. Четыре часа – и его тело полностью восстановилось, даже голова перестала болеть.
Он лежал с закрытыми глазами ещё минут десять, пока не услышал щелчок входной двери; едва различимый, он заставил Кейна практически свалиться с постели. Спотыкаясь, он подлетел к двери в свою комнату и распахнул её.
Арасели, прислонившаяся плечом к стене и стягивающая с правой ноги сапог, посмотрела на него округлившимися глазами.
У её ног стоял пакет с логотипом местного супермаркета.
– Какого хрена? – спросил Кейн, с трудом сдерживая ярость. – Я неясно выразился? Куда ты ходила?
– За молоком, – ответила Арасели, и лицо у неё снова стало удивлённым.
Твою мать, мучительно подумал Кейн, твою же грёбаную мать. Похоже, девчонка подцепила от Кейна не только английский и японский языки, но и жажду упрямо тащиться наперекор правилам.
Он мог поклясться, что скрип его зубов был слышен в Хьюстоне.
– Нахрена тебе ходить за молоком? – спросил он. – Ты можешь заказать его, блядь, прямо в номер.
Арасели сердито поджала губы и нахмурилась, и Кейн уже начал придумывать ответ на её гневную отповедь, когда из-за отворота парки Арасели высунулась крохотная кошачья голова. Котёнок, серо-полосатый, с ошалевшими рыжими глазами, испустил жалобное мяуканье.
Арасели ойкнула. Кейн выругался. Кошка, вывернувшись из рук, шлёпнулась на пол, выгнулась дугой и испуганно зашипела.
На Кейна животное смотрело так, словно ничего ужаснее в жизни своей не видело.
– Она звала на помощь! – закричала Арасели. – Она была одна, и она умрёт, если мы оставим её на улице! Там холодно! Кейн, мы должны её взять!
– Мы нихрена ничего не должны! – в тон ей заорал Кейн. – И мы, блядь, не можем подбирать с улицы кошек! Мы живём в грёбаном отеле, и мы вернёмся в грёбаный Хьюстон, и я не буду делать грёбаные документы ещё и для этой блохоловки!
Он схватил растерявшееся животное за шкирку, поднял его над головой, чтобы Арасели не допрыгнула, но если она и собиралась, то быстро передумала. С лица Арасели, искажённого гневом, схлынули все эмоции – она вдруг стала серьёзной, и собранной, и выглядела так, словно Кейн только что помочился на могилу её отца.
Он даже испугался в первую секунду – он, Кейн Паркер, здоровенный амбал и бывший преступник, испугался маленькой мексиканской девочки так, что подогнулись колени. И он бы отдал маленькой мексиканской девочке её чёртову кошку, если бы не сумел взять себя в руке.
– О, нет, – с яростью выплюнул он, – со мной это не прокатит, мисс. Пошла прочь из моей головы!
Арасели скривилась и дёрнулась в сторону. Кейн распахнул дверь и без лишних колебаний вышвырнул кошку в коридор...
… и чуть не сшиб с ног тощую девчонку с фиолетовыми волосами. Кошка, растопырив лапы, приземлилась ей точно на грудь и вонзила в пальто когти. Девчонка взвизгнула.
Кейн замер и с глупым видом уставился на неё, и девчонка вернула ему взгляд. Она была некрасивой, с острыми и резкими чертами лица, с пирсингом в носу, брови и губе, фиолетовыми волосами и сиреневыми линзами – словно только что пришла с концерта какой-нибудь молодёжной панк-рок-группы. На ногах у неё были ботинки размера на три больше, чем нужно.
– Ты кто ещё такая? – наконец, выдал Кейн. – И какого хрена ты тут забыла?
Девчонка свирепо нахмурила тонкие брови. Кошку она теперь прижимала к груди.
– Кейн, – заговорила из комнаты Арасели, – Кейн, осторожно, она...
Что «она», Кейн понял слишком поздно – когда вокруг его глотки схлестнулось чёрное щупальце и с силой швырнуло его в комнату. Девчонка переступила порог и захлопнула за собой дверь. Кошку она выпустила, и та моментально забилась под комод.
Кейн ухмыльнулся и загородил собой Арасели, став между ней и девчонкой.
– Ах, да, я вспомнил, – сказал он. – Ты, как тебя там, Фобия?
– Мания! – рявкнула девчонка. Она вновь попыталась ударить Кейна щупальцами, но он уклонился и предупреждающе выбросил жало из запястья.
– И хрена ты припёрлась, «Мания»? – спросил он. – Хочешь рассказать мне, куда ты дела своего дружбана?
Ему следовало бы беспокоиться, хотя бы об Арасели, но Мания не выглядела агрессивной. Она пришла через парадную дверь, без костюма, и драться пыталась скорее всего только потому, что была дурой. Кейн не обиделся.
– Хочу, – вдруг вполне миролюбиво ответила Мания, пусть лицо её и исказилось в презрительной гримаске. – Хоть ты и выглядишь конченым ублюдком, который орёт как псих и швыряется кошками, но я и вправду хочу тебе помочь.
– Арасели? – не оборачиваясь, позвал Кейн.
– Она не врёт, – моментально отозвалась Арасели. – Ну, она явно не против драки, но зла тебе не желает. Просто задиристая. Как ты.
– Лишняя информация, – прервал её Кейн и сделал театрально радушный жест в сторону кухни. – Ладно, «Мания», проходи.
Пока они шли, Кейн заметил, что внимание Мании, до этого сосредоточенное только на нём, сместилось на Арасели. Мания косила на неё задумчивым взглядом, а Арасели делала вид, что не замечает этого.
– А девочка – что, твой персональный полиграф? – спросила Мания, присаживаясь на стул и подгибая под себя ногу. – Читает мысли?
– Да.
– Нет, – не согласилась с ним Арасели. – Я не читаю мысли, только эмоции. Зато я запомнила тебя. Теперь ты не убежишь. – Она улыбнулась. – Это как запах, я теперь найду тебя даже на другой стороне Земли.
Лицо у Мании стало странным, то ли испуганным, то ли возмущённым. Арасели продолжала безмятежно улыбаться.
– Ещё я могу забраться к тебе в голову и заставить тебя описаться от страха, – как бы между прочим добавила она.
Мания моргнула и уставилась на Кейна, и Кейн понял, что всё это время ухмылялся, как придурок.
– Ну ты и мудак, – сердито сказала ему Мания.
– Ближе к делу, крошка, – ответил Кейн. – Что ты хочешь? Денег? – Он окинул её оценивающих взглядом. – Наркотики?
– Нет и нет, – покачала головой Мания. – Я просто хочу знать, что тебе нужно от Венома, вот и всё.
– А с какого перепугу я должен тебе что-то рассказывать?
– Ты можешь найти Венома сам, – ответила Мания, – но ты будешь искать его долго. А я могу отвести тебя к нему. Если захочу.
Мания наклонилась, достала из сумки у ног лэптоп и открыла его. На экране была сводка хьюстонских новостей, Алый Паук во всей красе, опутывающий паутиной шайку работорговцев. Заголовок над фотографией гласил: «Хьюстонский супергерой снова спасает положение!».
– Я гуглила, – продолжила Мания, – ты не какой-то там козёл или злодей. Одно мне неясно: что хьюстонскому супергерою понадобилось от Агента Венома?
– Милая, – разозлился Кейн, – это нахрен не твоё дело. Хочешь поиграть в добрую мамочку – займись этим в другой раз. Да и непохоже, чтобы Веному была нужна сиделка. Насколько я помню.
Мания скривилась. Она открыла было рот, собираясь сказать что-то, но тут заговорила стоявшая у кипящего чайника Арасели.
Кейн и думать про неё забыл. У малышки было такое свойство – как бы пропадать со всех радаров, даже находясь на расстоянии в три метра.
– Кейн, она его любит, вот и всё. Ты иногда как маленький. Кто хочет какао?
Бледные щёки Мании вспыхнули, лицо исказила гримаса ярости. Кейну даже стало её жаль.
– Да мне без разницы, кого ты там любишь, – неловко сказал он. – Делай, что хочешь. Мне просто нужен Веном, поговорить с ним, если угодно – попросить о помощи. Он тоже в опасности, как и мы с Арасели.
Он вздохнул.
– Я не справлюсь сам, и он не справится сам. А вместе мы кое-что можем.
– Ладно, – сказала Мания, – моя цена – возможность в этом участвовать.
– Нет, – сразу же отозвался Кейн.
Арасели поставила перед Манией дымящуюся чашку с какао. На поверхности плавала горсть разбухших белых маршмэллоу.
К удивлению Кейна, Мания кивнула и сделала глоток.
– Я тоже хочу, – сказала Арасели, плюхнувшись на стул. – Как Колибри.
– Мы уже говорили об этом, – прошипел Кейн, – нет. И где ты взяла деньги? Снова шарилась по моим карманам?
– Ругательная банка, – обиженно ответила Арасели, – и кстати, с тебя пятьдесят баксов.
– Что?!
– Так, – прервала их перепалку Мания, – «нет» – твоё последнее слово? Если «нет», я просто встану и уйду.
– И с тебя двенадцать, – сказала ей Арасели. – И, Кейн, она никуда не пойдёт. Она просто пытается тебя припугнуть.
– Я уже понял, – проворчал Кейн.
Мания не стала возражать. Она вдруг сделалась совсем маленькой, подростком, и Кейн понял, что она ненамного старше Арасели, может быть, всего на год или два, и её повадки, её агрессивный внешний вид, наверное, были всего лишь защитной реакцией.
Храбрая, конечно, хоть и дура. Она ему скорее нравилась, чем нет.
– Ночью, в Дженкинстауне, рядом с Центральным банком, – пробормотала Мания, разглядывая плавающие в какао маршмэллоу, – приходи. Я тоже приду. Вместе с Агентом Веномом.
– Нельзя сделать всё это сейчас? – спросил Кейн.
– Нет! – почти выкрикнула Мания и посмотрела на Арасели.
Вот оно что, подумал Кейн, надо же. Это не его на самом деле боялась девчонка.
– Нет, – чуть спокойнее повторила Мания. – Ночью.
Она встала, сунула в сумку лэптоп и перебросила ремень через плечо.
– А как ты нашла нас? – спросил Кейн, когда Мания уже стояла на пороге. У ног её вертелась кошка, осмелевшая и потому вылезшая из-под комода.
– Это легко, – немного рассеянно ответила Мания. Она протянула руку. Кейн вздрогнул, когда увидел заскользившую по стене тень: крохотная клякса, сгусток симбиота, вернулся к на ладонь к своей носительнице и растворился в порах её кожи. – Симбиота можно использовать как маячок.

***
Кейну не хотелось оставлять Арасели в гостинице одну, но выбора у него не было: тащить с собой девчонку на другой конец города, ночью, по начинавшейся метели, было откровенной глупостью.
Сам Кейн преодолел расстояние за двадцать минут – перепрыгивая с высотки на высотку, повисая на обледенелых металлических балконах жилых домой, даже цепляясь за кузовы фур. Он добрался быстро, хотя мог быстрее, но Филадельфия была для него загадкой, потому что зимой большинство пауков – его глаза и уши – спали.
Он нашёл банк и прошёлся до него уже пешком, мягко ступая по свешевыпавшему снегу, потом обошёл здание по кругу и спугнул троицу бездомных, кативших какой-то хлам в тележке из супермаркета.
На третьем круге он почуял Венома.
Это были два запаха, почти неотличимые друг от друга. Его запоздало настигло понимание, почему он ошибся в тот раз: симбиот девчонки был тем же, что и у Агента Венома, не другая особь, не другой вид – просто копия. Запах симбиота был один, различались только запахи запрятанных под инопланетной тварью человеческих тел.
Кейн остановился на углу, приглядываясь к двум силуэтам, чёрным на снежно-белом фоне. Мания сидела на балконе на корточках, Веном стоял снизу.
– Это он, – донесся до него голос Мании. – Алый Паук.
– Я знаю, – хрипло ответил Веном.
Тёмная тварь внутри Кейна возликовала, он сам удивился этому. Другому нравился Веном, нравился симбиот, нравилась связь Венома и его носителя. Наверное, он хотел чего-то такого и для них с Кейном, но Кейн понимал, что это невозможно – Другой не сможет сосуществовать с ним в мире, да и сам Кейн меньше всего на свете хотел бы этого.
– Поверил, значит, – сказал ему подошедший Кейн. – Пришёл. И чего ты тормозила? – обратился он уже к Мании.
– Не трогай её, она всё сделала правильно, – осадил его Веном. – Что тебе нужно?
Кейну понравился его подход, без лишних слов, сразу к делу. Куда больше его удивило, что девчонка действительно работала с ним.
Она взирала на него сверху белыми пятнами глаз, недвижная и угрюмая. Без Арасели, в присутствии Венома и с симбиотом, покрывающим тело, она выглядела гораздо увереннее в себе.
– Что ты знаешь про Токсина, Агент Веном? – спросил Кейн.
Над заснеженным холодным переулком повисла тишина.
– Достаточно, – сдержанно ответил Веном, но голос его при этом дрогнул. Веном лучше многих знал, что могло сулить возвращение Токсина.
И это были даже не самые плохие новости, которые принёс Кейн.
– Тогда пляши, пташка, – сказал он со злорадством, которым пытался прикрыть страх, – потому что Токсин теперь на Человеке-пауке, и Человек-паук его не контролирует.
Веном молчал, лицо его было бесстрастным. Кейн разозлился.
– Ничего не хочешь сказать?
– Ты прилетел из Хьюстона, чтобы рассказать мне это?
– Я прилетел из Хьюстона, потому что мне стало страшно, – прошипел Кейн, – потому что я бежал. Потому что Токсин, этот говённый мутант, сказал, что прикончит меня и весь наш паучий род. А после меня он примется за тебя.
Тут он соврал. Токсин не упоминал Венома, но Кейн не мог позволить тому просто развернуться и уйти по своим делам, не когда он отвечал за Аннабель, за Арасели, за всех людей Хьюстона.
– Вдвоём у нас хотя бы есть шанс, – добавил Кейн.
Ему вдруг стало страшно, страх стянул все его внутренности тугим узлом.
– Я понял, – после паузы сказал Веном. – Хорошо. Я помогу тебе. Я полечу с тобой в Хьюстон. Один. Сразу же, как только ты расскажешь мне все детали.
– Эй! – вскрикнула Мания. Она спрыгнула с балкончика и встала перед Веномом. – Эй, это нечестно. Так дело не пойдёт!
– Ни о какой честности речи не идёт, – спокойно ответил ей Веном. – Ты остаёшься в Фили. Ты слышала меня. Никаких возражений.
– Ты не сможешь меня остановить, – закричала Мания.
Кейна передёрнуло – на маске Венома прорезались острые, похожие на шипы зубы, голос его стал шипящим, с присвистом, будто говорила гигантская змея. По клыкам скользнул длинный розовый язык.
– Я? – прошипел он. – Я – не смогу? Ты, чёрт тебя дери, никуда не полетишь, слышишь меня?
Эта перепалка вызывала у Кейна чувство смутного удовлетворения. По крайней мере, не у него одного были проблемы с детьми.

Дети.

Кейн замер, даже дышать перестал. Дурной холодный ужас появился снова, на загривке, вдоль хребта. Ужас шёл извне.
От Арасели.
– О господи, – прошептал он, – господи, Арасели.
Он боялся не воришек и не насильников – с ними Арасели справилась бы, втоптала бы их в грязь и заставила рыдать, как избитых школьных задротов. Он боялся Токсина – что Токсин подхватит их след, что он прилетит за ними в Фили и возьмётся за Арасели, пока он не будет смотреть.
Поэтому Кейн и полетел в Филадельфию, отправился в путь воздухом – надеялся отсрочить этот момент. Не насовсем, но хотя бы на пару дней, хотя бы дать себе фору.
Он заметил, что Веном и Мания прекратили ругаться и теперь смотрели на него во все глаза.
– Мне надо идти, – как в кататонии пробормотал Кейн, – быстро. Ты не чувствуешь, Веном?
– Что я должен чувствовать? – непонимающе спросил Веном, и в середине предложения его шипящий голос сбился на нормальный человеческий. – Что?
– Токсин уже здесь, – объяснил Кейн, – нам не нужно никуда лететь.
Он развернулся и бросился бежать, затем выпустил паутину и взмыл в воздух. Он слышал, как за его спиной закричал что-то Веном и как захрустел снег, когда тот рванул за ним.
Кейн не просил его, но он всё равно был рад.
Он никогда не одолеет Токсина сам, тем более сейчас, когда под отвратительной красной шкурой сидел Питер Паркер, Человек-паук.

***
Кейн опоздал и ненавидел себя за это.
В их номере не было следов борьбы, вещи были аккуратно сложены, только на кухонном столе лежала записка, придавленная чашкой с остатками какао на дне.
«Привет, Кейн, – значилось там. – Неужто ты думал, что сможешь уйти? Очень глупо с твоей стороны. Поэтому, чтобы наказать тебя за глупость, я забрал твою девчонку.
Кейн, я не собирался её трогать, видит Бог, я не злодей, а она не заслужила кары. Кто виноват, что расплачиваться за твои грехи приходится ей?
Приходи и забери её, Кейн, если осмелишься. Иначе она умрёт. И следом за ней умрёшь ты.
ПП».
Ниже был написан адрес.
Кейн в ярости смял листок и сразу же его развернул. Он смотрел на строки, и они скакали у него перед глазами, расплываясь в безобразные кляксы. Он, кажется, даже начал гипервентилировать, потому что почувствовал на своём локте железную хватку.
– Кто эта девочка? – спросил Веном.
– Моя... – Кейн запнулся, понимая, что врать было ни к чему. – Я нашёл её, когда только перебрался в Хьюстон. Накрыл банду каких-то мудозвонов, которые торговали иммигрантами, мексиканцами. Они держали их в складских контейнерах, я нашёл их, но слишком поздно, все уже были не первый день как мертвы. А она оказалась жива. И я... я её забрал. К себе.
О господи, вертелось в голове к Кейна, господи, я снова накосячил, я снова виноват. Нужно было сразу пойти к нему, к этой проклятой твари, и Арасели не тронули бы, Хьюстон не тронули бы. Я струсил, я должен быть наказан.
Он чувствовал Другого, Другой набирал силу. Кейн дёрнулся в сторону, прочь от хватки Венома, попытался дышать правильно, выдох на счёт три.
Веном терпеливо ждал, подняв руки ладонями вперёд.
– Спокойно, – неожиданно мягко сказал он, – спокойно. Дыши глубже.
– Спокойно?! – заорал на него Кейн, будто Веном умудрился сорвать какой-то триггер. – Спокойно? Ты хоть понимаешь, что несёшь? Эта тварь забрала Арасели, и виноват в этом я!
Он содрал с себя маску, швырнул её под ноги и запустил в волосы пальцы. Он не мог позволить себе злиться, не сейчас, когда нужно было мыслить здраво, хотя больше всего ему хотелось броситься по написанному адресу и натянуть говнюку яйца на глаза.
Ему было плевать, даже если под шкурой Токсина сидел недоумевающий и растерянный Питер Паркер.
Тесный костюм его душил. Хотелось сорвать его вслед за маской, избавиться от липкого и душного груза Алого Паука.
Он себя остановил. Нельзя.
– Так, ладно, – наконец выдохнул он, наклоняясь, чтобы поднять маску. – Ладно. Я иду за ней.
– Нет, не идёшь, – сказал Веном. – Ты не справишься с ним сам.
Он снова взял Кейна под локоть и толкнул его на диван.
– Мы пойдём вместе, – сказал Веном, – но сначала я хочу знать всё.
– Пока мы треплемся, Арасели могут убить!
Чёрная маска сползла с лица Венома, как старая кожа. Под ней было обычное человеческое лицо: заурядный парень, светловолосый и довольно усталый на вид.
И прежде, чем он успел заткнуть сам себя, Кейн выпалил:
– Твою мать, да ты же грёбаный Флэш Томпсон!
Флэш страшно округлил глаза и дёрнулся в сторону, будто пытаясь уклониться от удара. Кейн запоздало прикусил язык. Поздно рыпаться, конечно, слово – не воробей, все дела. Теперь ему оставалось только придумать план отступления.
Секретные личности, мать их. Кейн не понимал, нахрена они сдались, пока не обзавёлся парочкой друзей, пока не понял, в какой опасности они находились, водя знакомство с супергероем.
– Откуда ты знаешь, кто я такой? – медленно проговорил Флэш. – Я тебя не помню, парень.
В какой-то момент Кейн чуть не сказал правду («Меня зовут Кейн Паркер, я – долбаный клон твоего старого кореша Питера»), но это было ох какой плохой идеей.
– Мы учились вместе в школе, – вместо этого ответил Кейн, – я был на класс старше. Ну и ублюдком ты тогда был, Томпсон, издевался над каждым встречным задротом.
Если Флэш и не поверил поначалу, то последняя фраза его убедила. Поморщившись, он сел на стул напротив Кейна.
– Я всё равно тебя не помню, – сказал он, – а такого громилу запомнил бы.
– Ну, я старался не высовываться, – продолжил врать Кейн, и Флэш, к его удивлению, кивнул.
– Мания, – позвал он. Кейн только сейчас вспомнил, что девчонка всё ещё была в комнате – стояла у стены, прислонившись к ней плечом, и держала на руках кошку. Чёртова кошка, почему она до сих пор не свалила? – Я буду благодарен, если ты посидишь в соседней комнате.
– Но тренер... – возмутилась она
– Это не имеет никакого отношения к... ты сама знаешь, к чему. – Лицо Флэша вдруг стало жёстким. Если поначалу Кейна удивило, какими мягкими с возрастом стали черты его лица, то сейчас всё стало на место. – Пожалуйста, посиди в соседней комнате. Мы поговорим позже.
За маской её лица не было видно, но Кейн отлично представлял себе, как она сжала в ниточку губы и нахмурилась.
Она подчинилась, всё же: развернулась и вышла. Кейн руку готов был дать на отсечение, что сейчас девчонка вовсю вслушивалась, сидя у стены. Они здесь были подходящими для подслушивания, тонкими, как сделанными из фанеры.
– Теперь я хочу услышать всё, – сказал наконец Флэш, внимательно разглядывая Кейна.
И Кейн рассказал.
Он был в Хьюстоне – где ему ещё было быть? – когда неожиданно на него вышел Человек-паук. Кейна это удивило, даже встревожило, но ещё сильнее это его встревожило, когда старый добрый Спайди перекинулся в слюнявую красную тварь и попытался его прикончить. Его спасло только то, что драка происходила рядом со старыми складами, и Токсин своим весом продавил истлевшие опоры. На него рухнул вес в несколько тонн, тогда-то Кейн и смылся. Вот и вся история.
– Я меньше чем за сутки сделал документы для себя и Арасели, – объяснил Кейн, разглядывая свои руки. – Угрохал кучу денег. Купил билет до Фили и прилетел искать тебя.
– Зачем ты взял с собой девочку? – спросил Флэш.
– Она... – Кейн замялся, задумчиво почесал щёку, – она не совсем человек. Наверное, мутант, я не знаю? Твоя девка должна была тебе рассказать. Я побоялся, что Токсин пронюхает и... сделает с ней что-нибудь плохое.
Его вдруг передёрнуло.
– Теперь-то он точно узнает. Нужно вернуть Арасели. И оставить эту тварь.
– Почему ты искал меня?
– Потому что у тебя, блядь, симбиот, – разозлился Кейн. – Ты должен знать об этом ублюдке больше, чем я. Твой черёд говорить.
Флэш пожал плечами. Ниже линии шеи он всё ещё был симбиотом, сплошные шипы и чёрный панцирь с рисунком на груди. Кейн против воли вспомнил всё, что знал о Флэше Томпсоне благодаря Питеру Паркеру: про войну, про ампутированные ноги, про жалкое и печальное существование на ветеранское пособие. Томпсон получил Медаль Почёта, это Кейн тоже помнил. Теперь Томпсон пожертвовал своим телом, разделив его с жестокой инопланетной тварью.
Круто. Не у одного Кейна жизнь была полна безудержного веселья.
– Токсин сильнее Венома, – сказал Флэш. – Моложе и куда здоровее. В схватке один на один я не продержусь с ним и десяти минут, вне зависимости от того, кто хост.
– Охуительные новости, – не сдержался Кейн.
Флэш бросил на него неласковый взгляд.
– Но нас двое, – продолжил он. – Последний раз я сталкивался с Токсином, когда его хостом был Эдди Брок, и Эдди отпустил меня, сказав, что будет следить, чтобы я не наделал глупостей. Я не понимаю, зачем ты сдался Человеку-пауку. Он-то, в отличие от Брока, не психопат.
– Он считает меня монстром, – мрачно ответил Кейн.
– Почему?
Взгляд Флэша был испытующим. Наверное, врать просто не имело смысла.
– Не только ты делишь тело с чудовищем, дружок, – сказал Кейн. – И П... Человек-паук это знает. Ещё вопросы? Или мы можем пойти, наконец, и надрать этой суке зад?
– На щите или со щитом, – вздохнул Флэш и огляделся. – Следов борьбы нет. Это странно.
– Он мог просто её вырубить. – При мысли об этом Кейна снова затрясло. – Вот же сукин сын. Сидит небось и ждёт сейчас.
Флэш протянул руку и похлопал его ладонью по плечу.
– Спокойно, – сказал он. – Что там за адрес?

***
Адрес вёл к очередным складским помещениям на окраине Дженкинстауна: припорошенные снегом гаражи, вздымающие вверх стальные парапеты. На зиму этот склад закрывался: повсюду висели тяжёлые амбарные замки.
– Номер 17/5, – сказал Флэш.
Кейн скосил на него взгляд. Он понятия не имел, какими правдами и неправдами Флэш умудрился отвязаться от Мании, но она отправилась домой. Он слушал их перепалку добрых полчаса – крики девчонки и увещевательные голос Флэша, который спустя какое-то время тоже сорвался в крик.
«Тренер», думал Кейн, – это очень странное прозвище.
– Зима – плохое время, – хрипло заметил он. – Я мог бы собрать пауков, тысячи пауков. Но зимой они спят.
– Стрёмно, – только и ответил Флэш. – Вот это здание.
Замок на нём не был сорван.
– Стой здесь, – сказал Кейн и запрыгнул на одну из стальных опор. Над ней был ряд окошек, слишком узких для человека кейновской комплекции, но он особо не переживал на этот счёт. Пауки – ловкие твари.
Кейн ничего не чувствовал, только удушающий запах ледяного металла. В помещении царили мрак и тишина. Кейн вгляделся изо всех сил, напряг мышцы – на случай неожиданного удара, – но ничего не произошло.
В конце концов ему удалось рассмотреть белое пятно на полу.
– Арасели? – негромко позвал он. Пятно дёрнулось. – Арасели!
Кейн проскользнул в окошко и спрыгнул. Это действительно оказалась Арасели, в своей белой длинной ночной сорочке, из-под которой виднелись обнажённые икры и огромные ботинки, явно не её собственные. Сверху на Арасели была кейновская парка, в которой девочка практически утопала.
– Кейн! – вскрикнула она и прыгнула на него, обхватив его за пояс. – Я знала, что ты придёшь!
Ему хотелось отругать её: за безалаберность, за то, что не сопротивлялась, но он понимал, что виноват куда больше, чем она.
– Где он? – вместо этого спросил Кейн.
– Ушёл.
За спиной Кейна послышался звук удара – это спрыгнул с опоры Флэш.
– То есть – как ушёл? – спросил он.
Арасели улыбнулась ему.
– Просто ушёл.
Это было очень странно, совершенно непонятно. С чего вдруг Токсину сначала заманивать их в склады, а потом просто уходить?
Вся кровь в жилах Кейна заледенела. Симбиоты – чёртовы шейпшифтеры, они могут принять чей угодно образ. Что, если...
– Нет, нет! – заговорила Арасели, почувствовав, как Кейн напрягся. – Это я. Он правда ушёл, Кейн. Оставил мне подарок и ушёл. Я его убедила.
– Ты забралась ему в голову?
– Им, – ответила Арасели. – Этот симбиот по имени Токсин – он был очень несчастен. Ему не хотелось войны. Его заставляли.
– Твою же мать, – вдруг выругался Флэш, и следом за Флэшем всё понял и Кейн.
Он отпрыгнул в сторону так быстро, что едва не оступился. С всё нарастающим ужасом он смотрел, как хрупкая фигурка Арасели становится больше, как её тело затягивает толстая красная шкура. Последней на её лице прорезалась пасть: клыки длиной со средний палец взрослого человека, длинный толстый язык, слюна, которая запросто разъедала металл.
Мгновение – и наваждение исчезло. На месте твари вновь была Арасели.
– Что ты наделала? – едва слышно сказал Кейн. – Что ты, блядь, наделала?
Арасели выглядела смущённой, словно не могла понять, отчего Кейн так рассердился.
– Два сознания, – объяснила она, – я... я их просто разделила. И забрала Токсина себе. Он не причинит тебе зла, Кейн, он этого не хочет. Ему не очень нравится Веном, но он согласен потерпеть. Он устал воевать.
– Это не грёбаная кошечка, Арасели! – заорал Кейн. – Не долбаный домашний любимец! Эта тварь спит и видит, как бы забрать нахрен навсегда твоё тело! Ты не понимаешь?!
– Это ты не понимаешь, – неожиданно твёрдо ответила ему Арасели, и глаза её в полумраке налились синим. – Спроси у своего друга.
Против воли Кейн бросил взгляд на Флэша. Тот стоял неподвижно, будто разумом витал в каком-то другом месте.
– Всё дело в носителе, – сказала Арасели, – правда, Агент Веном?
– Носителе? – Кейн явственно чувствовал, что начинает сходить с ума. – Почему тогда Человек-паук свихнулся? С чего ему было вести себя как сраному суперзлодею? Это же Человек-блядь-паук!
Синее сияние в глазах Арасели померкло. Она обхватила себя руками, словно начала замерзать, и пожала плечами.
– Он ушёл, как только я избавила его от симбиота. Он правильно сделал, я не стала ему мешать.
Она распахнула руки.
– Кейн, – попросила она, – обними меня?
И когда Кейн обнял её и взял на руки, Арасели сказала:
– Ты знаешь, какой сегодня день? Сегодня канун Рождества. Можно, я оставлю себе кошку?

***
До гостиницы они добирались втроём на такси. Водитель, если и удивился такой странной компании, виду не подал, предпочитая пялиться на заснеженную дорогу сквозь лобовое стекло.
Стоило им выйти со склада, как Флэш «переоделся», сменил чёрный веномовский панцирь на джинсы и свитер. Кейн мысленно ему позавидовал. Под тесный костюм Алого Паука гражданская одежда не помещалась.
Арасели дремала у него на руках. Кейн всё мялся, не решаясь задать вопрос, и спросил, только когда они поднялись в номер и закрыли за собой дверь.
– И что теперь? – пробормотал Кейн, набрасывая на спящую Арасели плед. – Что если эта тварь сведёт её с ума?
Флэш молчал, разглядывая Арасели.
– Зверь делает мне сыворотку, – медленно и как-то нерешительно проговорил он. – Она подавляет симбиота, делает его послушнее. Говоря метафорически, выдёргивает ему зубы. Я мог бы... связаться с ним и попросить его сделать сыворотку и для девочки.
Из-под комода выбралась кошка. При виде Кейна она выгнулась дугой и спряталась обратно.
– Это было бы круто, – сказал Кейн.
– Но у меня нет псионических способностей, а у неё – есть, тебе придётся поехать к нему вместе с Арасели. В одном она права: всё зависит от хоста. И мне действительно интересно, что случилось с Эдди Броком и куда делся Человек-паук.
Кейн повернулся и пошёл на кухню, и Флэш последовал за ним.
– Всё это очень странно, – закончил Флэш.
Кейн щёлкнул чайником и достал из мини-бара бутылку бренди.
– Будешь?
– Я завязал.
Кейн пожал плечами.
– Тогда сделай себе кофе. Я бы послушал твою историю, Томпсон. Тему с ногами – я имею в виду, какого хрена ты стоишь? Насколько я слышал... от бывших одноклассников... тебе их оторвало к хренам на войне.
– Сама тактичность, – проворчал Флэш. – И не оторвало. Мне ампутировали их после.
Он и впрямь начал делать себе кофе: отыскал и достал чашку с полустёртым логотипом гостиницы, банку растворимой бурды, сахар. Кейн поймал себя на том, что внимательно следит за его руками. Они все были покрыты мелкими затянувшимися шрамами, будто Флэш сунул руки в ведро с битым стеклом.
– И где ты откопал эту психованную девчонку?
Щека Флэша явственно дёрнулась. Он залил кофе кипятком и со вздохом придвинул к столу стул.
– Симбиот не просто так называется симбиотом, – рассеянно сказал он. – Я даю ему тело, а он дополняет то, чего не хватает.
Он медленно опустился на стул и вытянул ноги. Кейна передёрнуло: одежда, и мышцы, и кости – всё превратилось в чёрные вязкие ленты, которые поползли вверх по бёдрам и слились по цвету с флэшевской одеждой. Ноги исчезли, вместо них были культи с заколотыми джинсами.
– Охуеть, – прокомментировал Кейн и отхлебнул бренди прямо из горлышка.
– Спасибо, – скривился Флэш. Ноги вернулись на место, он встал, как ни в чём не бывало, и взял со стойки чашку.
– Неужели все эти мегамозговитые супергерои не могут сделать тебе нормальные протезы? – спросил Кейн. – Типа Тони Старка, там, или Рида Ричардса? Даже обычным солдатам делают протезы, и не самые худшие.
– Долгая история, – ответил Флэш.
«Тема закрыта», – перевёл для себя Кейн.
– А что с девчонкой?
– Ещё более долгая история.
– Ну ты и скрытный ублюдок, Томпсон.
Впервые на лице Флэша появилось нечто, отдалённо похожее на улыбку. При этом лицо его исказилось: улыбаться он явно отвык.
– Кто бы говорил, Кейн. Я не верю, что ты учился со мной в одной школе, но ведь не задаю лишних вопросов, а?
Кейн хмыкнул.
– Справедливо. Хотя бы расскажи, как ты дошёл до жизни такой?
– Ну... – Флэш помолчал, словно раздумывая, рассказывать или нет. – Я спивался, страдал от ПТСР, чуть не свихнулся. А потом мне предложили снова стать героем.
– И ты согласился.
– И я согласился.
Настенные часы щёлкнули, показывая полночь. Флэш поднял свою кружку с кофе.
– Знаешь, какой сегодня день, Кейн? Оставь девочке её зверушку и вези их обоих к Ксавье. Там им помогут.
Он стукнул краем кружки о кейновскую бутылку.
– Счастливого Рождества.
– Счастливого Рождества, – машинально ответил Кейн и приложился к бренди.

Вопрос: ?

1. <3		12	(100%)
Всего:		12

@темы: текст, флэш, кейн, джен, R

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Анна Провидение ❋

Название: Взросление
Автор:
Бета:
Фандом: Тор, Мстители, немного Мифологии
Персонажи: Тор/Локи
Жанр: драма, романс, юст, h/c, ангст
Тип: слэш
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Предупреждения: АУ, ООС, ОМП
Саммари: А стали ли мы взрослыми?
От автора: 1. Для упрощения понимания возраст персонажей был адаптирован под стандартный человеческий, чтобы картинка в голове легче складывалась)
2. И с прошедшим Новым Годом и Рождеством Вас, Анна Провидение! Пусть жизнь будет наполнена вдохновением на новые свершения!

Детство

Тор – 6 лет
Локи – 4 года

- Ах, Локи, это для меня? – восторженно спросила Фригга, лучезарно улыбаясь.

Локи лишь смущенно улыбнулся, держа на вытянутых руках ажурный горшочек с алым цветком на тонкой ножке, обвитой необычными листами.

- Спасибо тебе, мой мальчик, - опустившись на колени и обняв своего сына, поблагодарила его Фригга.

Тор, стоящий за дверью и наблюдающий эту сцену, сжал маленькие кулачки и надулся, обиженно сопя.

- Всего-то цветок в горшке, пф-ф, - пробормотал себе под нос Тор, медленно идя к себе в покои, - а я!.. – он запнулся, обдумывая что-то про себя, - а я подарю маме целый сад!

Сад подарить не удалось. Но на рефлексе Тор до конца дней своих присматривался ко всем садам, что встречались ему в походах или просто вылазках в другие миры.

*

Тор – 8 лет
Локи – 6 лет

- Тор! – встав в грозную позу, крикнула Фригга.

Старательно изображая третью вазу сверху справа, Тор пытался слиться с окружающей обстановкой.

- Тор, я тебя вижу, - сложив руки на груди, прищурилась его мать, - ты опять, в очередной раз сорвал урок! Ну что мне с тобой делать?

- Ма-а-ам, это не я, - еще недавно отважный и храбрый воин, что так резво скакал по учебному классу, нацепив занавеску наподобие плаща, с указкой наперевес, сейчас был не в состоянии придумать хоть какой-нибудь аргумент в свою защиту.

Виноватый вид сына, взглядом уперевшегося в пол и переминавшегося с ноги на ногу, смягчил Фриггу. Но совсем немного.

Стоящий рядом с матерью Локи излучал равнодушие и безразличие, но мстительный огонек в глазах говорил сам за себя: Тор своей выходкой сорвал любимое для Локи занятие по магическим рунам!

- Тор, мы не можем каждую неделю менять учителей из-за твоих провинностей, - пытаясь вразумить сына, начала Фригга, а потом устало потерла переносицу, - мне это надоело, поэтому я наказываю тебя: в ближайший месяц никаких тренировок!

- Но мама! – вскинулся Тор.

- Ничего и слышать не желаю! – пригрозила сыну Фригга и вышла из залы, оставив братьев наедине. Тор тут же подбежал к Локи.

- Это ты! – Тор ткнул в брата обвиняющим перстом.

- Посмотрим, как долго ты протянешь, - отмахнулся от пальца инквизиции Локи.

С громким рычанием Тор решил заранее возместить недельное отсутствие тренировок и накинулся на брата. Но, увы, столкновение подбородка с полом остудило пыл юного вояки.

Из коридора послышался смех:

- Попа-а-ался!

Тор от бессилия ударил кулаком по полу. Это был не последний раз, когда он так глупо попадался на уловки брата.

*

Тор – 11 лет
Локи – 9 лет

- А еще у нее волосы!.. – восторженно всплеснул руками Тор.

- Было бы странно, если бы у нее их не было, - скептически пробормотал Локи, срывая с земли длинную травинку и полностью облокачиваясь спиной о высокий дуб.

- Нет, - помотал головой Тор, как-то счастливо улыбаясь своим воспоминаниям и так же откидываясь спиной назад, - они еще вьются и развеваются красиво.

- О боже, Тор. Романтичным ты выглядишь еще глупее, нежели с мечом наперевес.

- О, братец, ты просто еще слишком мал для такого, - высокомерно произнес Тор, снисходительно глядя на Локи.

- Да куда уж мне, – фыркнул маг.

Тор усмехнулся и приобнял брата за плечо:

- Не переживай, вот подрастешь и поймешь! – с высоты своего возраста ответил Тор.

- Жду не дождусь, - пробормотал Локи, качая головой.


***

Юность.

Тор – 17 лет
Локи – 15 лет

То, что Тор вырос – действительно вырос – Локи понял, когда посреди ночи из соседней комнаты услышал ритмичные стуки кровати о стену и громкие женские стоны.

В первый раз Локи проснулся совершенно случайно: в горле пересохло настолько, что даже во сне ему казалось, будто вместо мягких тканей гортани у него был наждак.

Встав, он не сразу понял, что за какофония звуков исходит из комнаты брата. Но Локи всегда был умным мальчиком, и сложить дважды два для него не составило труда.

Пить как-то резко расхотелось. Локи потер переносицу и тяжело вздохнул. Слышать все это было не очень приятно. Точнее противно. И самую чуточку обидно.

Сев обратно на кровать, Локи возвел глаза к потолку, считая про себя до десяти и стараясь успокоиться.

Стуки за стеной совпадали с ритмом его счета.

Легкий взрыв магии разбил на мелкие осколки стоящую на прикроватной тумбе вазу.

Цветы как-то стыдливо сложились крест на крест посреди осколков.

На следующее утро после бессонной ночи Локи вышел в нужный момент: из комнаты Тора выбегала какая-то служанка, лицо которой озаряла улыбка. Она неловко придерживала простыню, прикрывая обнаженное тело.

Локи зашел к себе, с силой захлопнув дверь.

*

Тор – 19 лет
Локи – 17 лет

То, что и Локи теперь не маленький и наивный мальчик, Тор понял, едва завидев взгляд брата, которым тот одарил одну из фрейлин Фригги – Сигюн.

Сигюн была действительно хороша: огромные голубые глаза, густые каштановые волосы. Правда от привычных для всех асов идеалов красоты ее отделяла нестандартная фигура: ее невысокий рост и худенькое, с проступающими косточками телосложение наводили на сравнение с ребенком. Впрочем, рядом с достаточно тщедушным Локи она смотрелась очень гармонично.

Тор видел, как Локи ухаживал за ней: цветы, ночные прогулки, какие-то романтические глупости.

Тор бесился. Тор не находил себе места.

Единственным, что спасало его от необдуманных поступков, было то, что не видел он искреннего огонька любви в глазах Локи. Не видел в нем каких-то душевных порывов к этой девушке. Возможно, она действительно нравилась ему, но даже влюбленностью это назвать было сложно. Хотя чувствовал это лишь Тор. Остальные словно в иллюзию попались: искренняя вера в то, что между Локи и Сигюн действительно сильные чувства завладела всем дворцом. Даже Фригга и Один уже прочили Сигюн сыну в невесты. И только Тор видел истину.

Хотя, истина ли это была, или может сам Тор попал в иллюзию, только в иллюзию, созданную им самим?

*

Тор – 21 год
Локи – 19 лет

- Тор, не смей, - чеканя слог, сказал Локи, смотря прямо в глаза напротив.

- Опять ты уходишь, - пробормотал Тор, упершись лбом в лоб брата. Он попытался обхватить ладонь Локи своей, но тот, едва их пальцы соприкоснулись, тут же отдернул руку и прижал ее к плечу Тора, отталкивая. Громовержец улыбнулся. – И опять.

- Потому что слишком, - прошипел Локи, полностью отодвинув от себя Тора, и попытался обойти брата, но сильная рука того тут же сжала локоть, заставив спиной буквально впечататься в стену.

Маг фыркнул и откинул голову назад, закрыв глаза.

Тор еле ощутимо провел носом по открывшейся шее. Прикосновение почти не жжет кожу, только оставляет какой-то эфемерный отголосок тоски за собой. Тор отстраняется, глядя на лицо брата. В его голосе перемешивается все: от ревности до насмешки.

- Только не говори мне, что весь этот цирк с Сигюн… - широко распахнувшиеся глаза Локи буквально вынудили Тора запнуться. Маг скривил губы и чуть прищурил глаза, склоняя голову на бок.

- Тор, лучше бы ты так следил за своей постелью, нежели за моей жизнью.

Не лукавя, сразу провел четкую линию приоритетов между ними: для Тора девушки – лишь постельные утехи, истинному воину груз отношений по молодости ни к чему, а вот двухлетние отношения Локи и Сигюн вызывали сомнения даже в том, был ли у них хотя бы один поцелуй, ведь у обоих плотские утехи стояли за гранью желаемого.

- Локи, - голос у Тора тихий, он кончиками пальцев прихватывает подбородок брата, чуть приподнимания, и приближается, взглядом скользя от глаз к губам и обратно. – Не будь таким.

Когда дыхания соприкасаются на доли секунд, можно ли считать это поцелуем?

Локи с силой зажмуривает глаза. Громкий звук разбившегося стекла заставляет Тора по инерции развернуться: рефлексы воина дают о себе знать. И тут же теряется ощущение тепла рядом: Локи буквально испарился.

- Молодец, можешь гордиться собой. – В голосе Локи презрение смешано с горечью.

С оглушительным хлопком закрылась дверь.

Рыкнув, Тор с силой ударил кулаком то место, где еще недавно была голова брата.

Не объяснять же ему, что видя Сигюн, Тор еле сдерживается от того, чтобы в этот же момент не показать ей свой гнев и ярость, иголочками впивающиеся в кончики пальцев, заставляя те сжаться в кулаки. Не рассказывать же о том, что уже год в постели Тора никого не было, ведь ощущение фальши заставляет живот скручиваться в рвотном позыве.


***

А стали ли мы взрослыми?

Тор – 25 лет
Локи – 23 года

Глаза у Локи яркие, зеленые, отдают йонтухеймским холодом, от чего кажется, что все, отражающееся в них, застывает будто в ледяных скульптурах.

Тор навсегда запомнил взгляд брата перед тем, как тот упал в бездну, в никуда, в неизвестность.

Ледяные фигурки растаяли, холод отступил, оставив после себя шлейф горечи и обиды.

В глазах Локи будто наступила весна, заставляя зеленый светиться еще ярче, становиться чуть ли не кислотным.

Когда теряешь кого-то близкого… Нет, не так. Когда теряешь самого близкого во всех девяти мирах человека, начинаешь во всем винить себя. Что не сказал чего-то важного в свое время, что когда-то обидел, чем-то задел. Что когда-то не смог вызвать полное доверие к себе, раз за разом отталкивая неосторожными жестами и словами.

Больно было видеть печаль и грусть Фригги. Горечь и непонимание Одина.

От жалости и фальшивого сочувствия троицы воинов хотелось выть.

От слез Сигюн становить омерзительно.

Надежда на лучшее умирала день за днем, превращая жизнь в кошмар. С одной стороны одолевала тоска по Джейн – милой Джейн, что стала его опорой в новом, неизведанном мире. С другой – тяжесть от утраты Локи. Утраты его Локи, именно его, а не того жадного до власти трикстера, что недрогнувшей рукой отдал приказ убить брата.

Ужасно не хватало прикосновений Локи, холода его рук, тепла его дыхания, мягкости волос и очарования голоса.

Не хватало жалящих слов, едких насмешек.

Не хватало едва уловимого позволения: позволения прикоснуться, задержать руки на талии, вдохнуть манящий аромат тонкой кожи шеи.

Если бы Тор знал, что в скором времени он получит с лихвой. Только не то, чего ожидал.

*

Тор – 27 лет
Локи – 25 лет

Нью-Йорк рушился с треском разбивающихся стекол, с шумом падающих стен, с ревом толпы и яркими вспышками взрывов. И посреди всей этой вакханалии, этого безумия как примадонна театра стоит Локи, правя всем этим.

Старк был прав: Локи нужны зрители, нужны свидетели его величия, нужная восторгающаяся публика.

Локи нужно признание. То самое признание, которое он не получил от отца, от Тора.

Держа брата за шею одной рукой, громовержец хочет изменить все одними словами, вернуть на круги своя, вернуть своего любимого младшего брата, будь он трижды проклят.

До того, как они оба отправятся с тессерактом в Асгард, у Тора есть совсем немного времени побыть с Локи наедине. Найти в этом зарвавшемся и спесивом боге своего умного брата.

- Локи, - осторожное движение вдоль острой линии скул, вниз, к подбородку, чтобы слегка приобнять за шею.

- Оставь, - отвернувшись, Локи чуть прикрыл глаза. Он устал, он ранен, истощен.

- Локи, - Тор губами прикоснулся к взмокшему виску брата, - что же мы наделали?

Маг как-то криво, издевательски засмеялся и повернулся к богу грома, смотря с презрением.

- Как благородно, - буквально выплюнул он, - мои провинности разделил на нас. Жаль Одину ты так не скажешь.

- Прекрати, - Тора практически затрясло.

- Нет, - усмехаясь, покачал головой Локи, - это тебе стоит прекратить и наконец надеть на меня этот чертов намордник. – И потом чуть наклонил голову на бок и скабрезно заметил: - А ведь тебе бы он тоже не помешал.

Громовержец предполагал участь Локи в Асгарде. Точнее понимал, как должен был поступить Один, ведь поведение мага было действительно недопустимым. Только вот мириться с этим становился все труднее, чем ближе был тот час, когда они отправятся домой.

*

Тор – 30 лет
Локи – 28 лет

Тор еще не знал, чем все обернется, когда он, Джейн и Локи плыли на корабле по разряженному воздуху Свартальвхейма.

Уж точно не предполагал, что вновь потеряет Локи. Желая сбежать от всего: от ответственности и напоминаний, Тор вернулся к Джейн, хотя понимал, что то забвение, которое может подарить земная женщина, не способно излечить его душевные изломы и надрывы.

А в потемках самой души, что теперь напоминала картонную коробку, по которой свинцовыми шариками перекатываются одиночество, горечь и боль от утраты – в самой глубине что-то скреблось, ночами напоминая о себе. Надежда?


- Локи, а стали ли мы взрослыми? – с тоской.
- По-своему, - несколько неуверенно. А после с усмешкой, - по крайней мере опыта у нас так много, что и отцу не снилось.
- Это точно, - улыбаясь.

Вопрос: ?

1. <3		26	(100%)
Всего:		26

@темы: текст, слэш, тор, PG-13, локи

---

[secret santa marvel]

Подарок для  konarik❊

Название: The King and the Criminal
Автор: deadgirldancer
Переводчик:
Бета:
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/1051527
Размер: драббл, 706 слов
Пейринг/Персонажи: Локи, Амора
Жанр: гет, AU
Рейтинг: G
Краткое содержание: События после Тора-2. Разговор Локи и Аморы.

Дворец был восстановлен в прежней красе. Тронный зал вернул свое величие и был прекрасен, как никогда раньше. На троне собственной персоной восседал Один, Всеотец.
— Приведите пленника.
В той битве с Темными Эльфами этот заключенный убил трех королевских охранников, которые присягнули защищать корону. Он был осужден за акт измены.
Тяжелые двери со скрипом открылись. Заключенный вошел с опущенной головой. На нем был пыльный плащ, а глубокий капюшон практически полностью скрывал его лицо. Пленника сопровождали четыре охранника, поразительно похожие на тех, что присутствовали во время суда над Локи. На лице Одина промелькнула еле заметная улыбка.
Цепи звякнули, когда узник подошел к трону. Один видел, что оковы плотно охватывают его запястья. В полной тишине, Всеотец произнес:
— Оставьте нас.
Охранники неуверенно потоптались на месте, не решаясь оставить Одина наедине с преступником.
— Оставьте нас, — повторил Один, тоном, не терпящим возражений, и после этого охранники покинули зал.
— Взгляни на меня, — приказал он.
Заключенный поднял голову, капюшон упал с его лица, открывая каскад золотых волос и женское лицо.
— Амора, — поприветствовал он пленницу.
— Всеотец, — спокойно ответила она.
Он снова загадочно улыбнулся, словно ему был известен какой-то секрет. В следующее мгновение тронный зал осветила зеленая магическая вспышка. Пораженная Амора открыла рот, осознавая, что происходит.
— Привет, — ухмыльнулся он. Перед ней на троне сидел никто иной, как Локи.
— Я смог удивить тебя? — с интересом спросил он, крутя в руках скипетр.
К Аморе уже успела вернуться доля ее прежней решимости.
— Мы думали, что ты умер, — прошипела она.
— Я знаю, но смерть сослужила мне хорошую службу. Он обвел рукой тронный зал и щелкнул пальцами. Теперь они были действительно наедине, скрытые даже от пристального взгляда Хранителя Врат.
— Где Один?
Он посмотрел на нее исподлобья, опаляя взглядом.
— Это не твоя забота...
— Отпусти меня, — попросила она, спустя пару мгновений.
— Нет.
— Почему нет? — Амора нахмурила брови.
— Во благо Асгарда, — вздохнув, пояснил он.
Тронный зал окатило эхо ее звонкого смеха. Отсмеявшись, она весело произнесла:
— Сказал Ледяной Великан из Йотунхейма.
Локи стиснул зубы так сильно, что на скулах заходили желваки. Амора продолжила:
— А может ты делаешь это ради Фригги? Чтобы твоя погибшая мать могла тобой гордиться? Впрочем, это не имеет никакого значения, Локи. Ты такой же монстр, каким был раньше.
Локи бросил скипетр и молнией пролетел через зал, грубо прижав ее к каменной колонне, тисками держа за горло.
Его усмешка превратилась в злобный оскал, а изумрудные глаза заискрились от ярости. Амора нашла в себе остатки дерзости, чтобы засмеяться. Его пальцы сомкнулись на ее шее, сильнее надавив на плоть. Амора ответила ему расширившимся взглядом, полным неподдельного страха. Через три секунды, которые, как ей показалось, длились целую вечность, Локи отвел взгляд и выпустил ее, повернувшись спиной.
— Ты не стоишь этого.
К ее побледневшему лицу постепенно возвращался цвет, пока она потирала горло. С ее губ сорвался грустный смешок:
— Мне такое говорят в первый раз.
— И если будешь продолжать в том же духе, то он не будет последним.
Локи поднялся вверх по лестнице обратно к своему трону. Плавное движение руки, и скипетр вернулся обратно к нему.
— Но правда, почему бы тебе не выпустить меня? Только представь, сколько зла мы могли бы совершить, какие козни могли бы построить.. — Амора все никак не могла смириться.
Локи наклонил голову на бок, задумавшись. Амора зашагала вперед, поднимаясь вверх по лестнице к нему.
— Когда мы были юны, то не мог отвести от меня взгляд. Она поднесла свои руки, закованные в кандалы, чтобы распустить шнуровку на плаще, который скрывал ее фигуру. Он упал ей под ноги. Она протянула руку и взяла Локи за подбородок, вынуждая его встретиться с ней взглядом. Амора улыбнулась, подметив, как он окинул ее взглядом, задержавшись на груди, и отследил соблазнительный изгиб ее талии, бедер и остановился на ее безупречных ногах, которые открывал смелый разрез ее юбки.
Его взгляд вернулся к ее губам. Амора пальцем провела по его щеке.
— В те времена, ты бы сделал для меня все что угодно...
В ответ он прикрыл глаза и замурлыкал, вспоминая свою юношескую наивность. Затем выражение его лица сменилось, и губы сомкнулись в тонкую линию.
— Нет, — Локи схватил ее за запястье. — Это правда, я бы сделал для тебя все, что пожелаешь, чтобы добиться твоего расположения, твоей любви. Но сегодня я говорю нет.
Он отпустил ее и с помощью магии телепортировал обратно на нижнюю часть лестницы. Материализовавшись, Амора поняла, что стоит на коленях.
— Так мне теперь гнить в тюрьме?
Он позволил себе ухмыльнуться.
— Да будет так.

Вопрос: ?

1. <3		14	(100%)
Всего:		14

@темы: перевод, гет, амора, AU, G, локи

---

[secret santa marvel]

Подарок для  баки имя для собаки❆

Автор:
Форма: коллаж
Рейтинг: G
Персонажи: Баки
Вселенная: 199999

Вопрос: ?

1. <3		32	(100%)
Всего:		32

@темы: баки, коллаж, джен, G

---

[secret santa marvel]

Подарок для  Леориэль❊

Автор:
Форма: арт
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Ванда Максимова/Кэрол Дэнверс
Вселенная: 616

Вопрос: ?

1. <3		33	(100%)
Всего:		33

@темы: фемслэш, арт, ванда, мисс марвел, PG-13

---

[secret santa marvel]

Подарок для  ~Плачущий Ангел~❊

Автор:
Форма: коллаж
Рейтинг: G
Пейринг: Стив Роджерс/Тони Старк
Вселенная: 199999
Жанр: AU
Саммари: 1980s AU. Тони-раздолбай и наркоман встречает луч света в виде Стива

Вопрос: ?

1. <3		34	(100%)
Всего:		34

@темы: стив, коллаж, тони, AU, G

---

[secret santa marvel]

Подарок для  це дивовижне життя❋

Автор:
Форма: скетч
Рейтинг: G
Персонажи: Мария Хилл, Фил Коулсон
Вселенная: 199999

На город опускается ночь и  це дивовижне життя засыпает. Просыпается Санта-недотепа.
Что же он несет? Конечно же, подарок!
Правда маленький Санта оказался очень самонадеянным, но все еще надеется угодить.
После неоднократной попытки изобразить Пьетро и Ванду совершенно случайно появилась идея показать первый корпоративный вечер двух юных агентов Щ.И.Т.а.

Эх, Санта все же предполагает, что в молодые годы у Фила была несколько больше волос.
Санта от всей души поздравляет  це дивовижне життя с Новым Годом и Рождеством и надеется, что этот год принесет только самое лучшее :3

Вопрос: ?

1. <3		13	(100%)
Всего:		13

@темы: хилл, арт, джен, коулсон, G